Небо Коты-Воители

15

Ледолапка бросила пучок листьев окопника рядом с другими кучками. Запас трав, разложенный в вечернем свете на песчаном полу логова Речного племени, выглядел маленьким и увядшим. Когда Непоседа оглядел травы, в её шкуре вспыхнуло смущение.
— Это все ноготки, что у тебя есть? — спросил он.
— Мы собирались нарвать еще, но…
— Конечно, у вас должно быть больше тимьяна, чем это, — Непоседа ткнул в два тонких стовола, чьи сморщенные листья были едва ли больше усика.
— Собрать их было непросто, — Ледолапка хотела бы, чтобы Мотылинка была здесь, но её наставница была на поляне, присматривая за Плескохвостом, который отправлял последние патрули на сегодня. К счастью, новый глашатай Речного племени был более решительным, чем его предводитель, но Мотылинка хотела понаблюдать ещё один день. — У нас давно не было возможности собрать свежие травы, — слабо закончила она.
— Но скоро начнутся Голые Листья, — пробормотал он. — Скоро нечего будет собирать.
Когти Ледолапки чесались от досады. Неужели он думал, что она не понимает? — Я знаю, — она сдержала рычание. Она не должна быть неблагодарной. За те дни, что он пробыл здесь, целитель осмотрел её соплеменников, помог им избавиться от клещей и блох. Он помогал чинить целительскую — поправил покосившуюся стену, подлатал крышу и сплел новые гнезда. Ледолапка позволила ему это сделать, чтобы отвлечь его от изучения травяных запасов Речного племени. Она с болью осознавала, в каком плачевном состоянии они находились. Непоседа работал усердно и без осуждения, за что Ледолапка была ему благодарна. Но теперь, когда он подцепил когтем высохший лист тысячелистника и осмотрел его, он был менее милостив. — Должно быть, он в изобилии растет у реки.
— Так и есть, — согласилась Ледолапка. — Поэтому мы и не утруждали себя сбором свежих листьев. Не похоже…
Непоседа отбросил тысячелистник и перешел к семенам мака. — Этого не хватит, чтобы всем помочь, — он посмотрел на неё. — Где ты собираешь свежие семена?
— Рядом с водным лугом.
— Это далеко?
— Нет, — она знала, что он косвенно спрашивает, почему они позволили своим запасам упасть истощиться. Она виновато отвела взгляд. — Думаю, мы могли бы уже собрать больше, но было трудно организовать патрули.
Непоседа сел. — Я вижу, тебе пришлось нелегко, — пробормотал он. — Жаль только, что вы не обратились за помощью раньше.
— Мы думали, что справимся, — Ледолапка извиняюще кивнула ему. Это было унизительно, но у неё было столько забот…
Непоседа посмотрел на неё с сочувствием.
— Мотылинка сказала, что ты недавно потеряла мать.
Она снова отвела взгляд, стараясь не выдать горя. — Да.
— Мне очень жаль, — тихо пробормотал Непоседа. — Терять родственников тяжело и в лучшие времена. Должно быть, она много значила для тебя.
У Ледолапка сжалось горло. — Да, — прошептала она. — И если бы она стала предводительницей Речного племени, как и должна была, мы бы не оказались в такой беде.
Непоседа молча смотрел на неё, как бы давая ей возможность немного погоревать, затем снова заговорил, на этот раз бодро: — Совонос скоро получит свои девять жизней, — пообещал он ей.
— Тогда Речное племя сможет вернуться к нормальной жизни.
— Надеюсь, — Ледолапка не могла отделаться от мысли, что вернуться к нормальной жизни может быть не так просто, как кажется. Но, по крайней мере, поход к Лунному Озеру станет шагом в правильном направлении, а с Непоседой там она не будет нести полную ответственность за то, чтобы Совонос получил благословение Звёздного племени. Без предводителя было тяжело.
Непоседа махнул кончиком хвоста. — Сколько времени прошло с тех пор, как умерла Невидимая Звезда? — он выглядел задумчивым. — Невидимая Звезда пропустила Совет луну назад, не так ли? Она уже была мертва тогда? Тогда умер и Камышинник?
У Ледолапки пересохло во рту. Она пыталась вспомнить, что именно и когда было сказано. Она не хотела противоречить Мотылинке или Совоносу. — Они умерли некоторое время назад, — пробормотала она неопределенно. — Не так давно, но достаточно, чтобы мы отстали в сборе трав, — она начала собирать травы. — Я должна убрать их. Это всё, что у нас есть, — она занялась тем, что собирала пучки и складывала их среди плетеных тростников, и почувствовала облегчение, когда Непоседа подошёл к входу в логово и выглянул наружу, не задавая больше неудобных вопросов. Затем она присоединилась к нему, гадая, что же его так заинтересовало.
Снаружи небо начинало темнеть. Поляна была покрыта грязью после послеобеденного дождя. Совонос стоял на её краю, Плескохвост сидел рядом с ним. Новый предводитель Речного племени выглядел встревоженным, его шерсть была взъерошена, а хвост его глашатая нетерпеливо подергивался. Их соплеменники переминались с лапы на лапу в ожидании приказов, а Мотылинка попятилась назад, молча наблюдая за происходящим.
— Утёсовик, — Совонос, казалось, пришел к решению. — Возьми Темнокрылую и Тихоню на охоту на водный луг.
Переливчатая вытянулась вперёд. — Сегодня утром мы охотились на водном лугу, — воскликнула она.
— Да, но… — начал Совонос, но Переливчатая не дала ему шанса договорить.
— Если мы будем охотиться там дважды в день, добыча уйдет оттуда, — сказала она ему.
— Я знаю, но из—за дождя река разлилась, — прорычал Совонос.
Вечерница фыркнула. — Мы коты Речного племени, ради Звёздного племени, — огрызнулась она. — Мы привыкли к полноводным рекам.
— Что, если обрушится ещё один берег? — уши Совоноса нервно подергивались.
— «Что—если» не наполнит кучу добычи, — ворчливо ответила Переливчатая.
Плескохвост шагнул вперед.
— Лови рыбу в ущелье, — сказал он Утёсовику.
Утёсовик наклонил голову и повернулся, чтобы уйти.
Темнокрылая и Тихоня последовали за ним.
— Ущелье? — глаза Совоноса расширились. — Там слишком сильное течение.
— Утёсовик — опытный воин, — напомнил ему Плескохвост.
— Но не лучше ли перестраховаться? — взгляд Совоноса затуманился от замешательства.
Утёсовик оглянулся на него. — Где ты хочешь, чтобы мы охотились?
Совонос посмотрел на Мотылинку. — А ты как думаешь?
В её янтарных глазах мелькнуло нетерпение. — Отправь их в ущелье, — мяукнула она. — Переливчатая и Вечерница могут проверить границу племени Ветра вместе с Метелицей и Тучелапкой. Плескохвост может отвести Ветрогривку и Мышелапа к границе Грозового племени.
Переливчатая нахмурилась и посмотрела на целительницу. — Почему ты позволяешь им пытаться организовать патрули, если окончательное решение принимаешь ты? — её взгляд раздраженно метнулся в сторону Совоноса и Плескохвоста.
Непоседа наблюдал за происходящим, Ледолапка сжалась под своей шкурой. Ей хотелось сказать целителю Небесного племени, что племя не всегда было таким, что иногда Совонос и Плескохвост легко организовывали патрули. Но это было бы неправдой.
Целитель Небесного племени, казалось, увидел достаточно и скрылся в целительской, для Ледолапки это было облегчением. Затем в её груди зародилось негодование. Какое его дело? Непоседа был здесь, чтобы помочь им связаться со Звёздным племенем, а не для того, чтобы судить, как Совонос и Плескохвост управляют племенем. Его мнение ничего не значило. И всё же в животе у неё сжалось от волнения. Даже если это не касалось Непоседы, для её соплеменников было очевидно, что Совонос с трудом руководит ими. Он не мог отдавать приказы; он даже не был близок к тому, чтобы завоевать уважение своих воинов.
Сделала ли она правильный выбор? Когда патрули направились к входу, она наблюдала, как Совонос тяжело ступает к своему логову. Мотылинка последовала за ним и скрылась внутри. Собиралась ли она дать ему совет?
Плескохвост вел свой патруль к входу в лагерь.
Он поймал взгляд Ледолапки. Нахмурившись, он помахал Ветрогривке и Мышелапу хвостом и направился к ней.
— Ты в порядке?
— Наверное.
— Ты выглядишь обеспокоенной, — он остановился рядом с ней.
— Непоседа наблюдал, как ты организуешь патрули, — она не была уверена, сколько ему нужно сказать. Ей не хотелось ранить его чувства, указывая на то, насколько неорганизованными они с Совоносом оказались.
— Было трудновато, — пробормотал он. Он выглядел разочарованным. — Я надеялся, что мы будем лучше. Но это трудно. Совонос так боится расстроить воинов, что не может принять решение.
Она посмотрела на него.
— Как ты думаешь, я сделала неправильный выбор?
— Конечно, нет, — Плескохвост вильнул хвостом. — Он просто не освоился, вот и всё. И я тоже. Совонос станет отличным предводителем, когда научится обращаться с воинами, и я собираюсь стать лучше и сделать всё возможное, чтобы помочь ему.
Ледолапка почувствовала проблеск облегчения. Плескохвост был готов признать свои ошибки и был полон решимости стать лучше. Он говорил как настоящий глашатай. Ей просто хотелось, чтобы Совонос сделал или сказал что—нибудь, чтобы заверить её в том, что однажды он станет хорошим предводителем. — Но что, если Совонос никогда не станет лучше?
— Он станет, — пообещал Плескохвост.
Ледолапка не была так уверена.
— Возможно, Звёздное племя хотело, чтобы я выбрала кого-то другого.
— Ни в коем случае, — возразил Плескохвост. — У тебя с ними связь крепче, чем у любого другого в Речном племени.
— Так говорила Завиток. Но что, если она ошибалась? — Ледолапка почувствовала новый приступ печали.
Плескохвост, должно быть, видел это. Он прикоснулся носом к ее уху. — Если бы она была сейчас здесь, она бы сказала, что верит в тебя и ты станешь великой целительницей.
Ледолапка благодарно моргнула ему. Внезапно она поняла, как сильно ей не хватает материнской поддержки.
— Как бы я хотела услышать её снова.
— Я говорю тебе, — подмигнул ей Плескохвост. — Ты предназначена для великих свершений, Ледолапка. Только ты этого не видишь.
Его глаза светились такой теплотой, что у неё защемило сердце. Прилив любви к Плескохвосту застал её врасплох. Она напряглась. Неужели её чувства к Плескохвосту вышли за рамки дружбы? Она отогнала эту мысль. У целителей нет пары, напомнила она себе. Но впервые с тех пор, как она стала ученицей целительницы, эта мысль затронула её сердце.
Непоседа высунул голову из логова.
— Где Мотылинка?
Непоседа звучал обиженно, и Ледолапка дернула мордой в его сторону, осознавая, как близко она стоит к Плескохвосту. С чувством вины она отступила назад, её шкура стала горячей.
— Она в логове Совоноса. Разве нет?
Но Непоседа не ответил. Вместо этого он позвал через поляну. — Мотылинка!
Речная целительница вынырнула из логова Совоноса. — В чем дело?
— Нам нужно поговорить о запасах трав, — мяукнул Непоседа.
Ледолапка вздохнула. Разве он уже не сказал о них достаточно?
Мотылинка направилась к ним.
— С ними что-то не так?
Целитель Небесного племени нахмурился.
— Да.
Когда Мотылинка проходила мимо Плескохвоста, она взглянула на него.
— Разве ты не должен быть в патруле?
— Я уже ухожу, — Плескохвост наклонил голову. Он ободряюще подмигнул Ледолапке и направился к выходу. Но внимание Ледолапки было приковано к Непоседе. Что ему всё время надо? Она последовала за ним, когда он вместе с Мотылинкой вошел в логово.
Целитель остановился рядом с кучей пожухлых листьев.
Ледолапка удивленно посмотрела на них. Кошачья мята! И она была намного старше свежей мяты, которую принес Ольхогрив. Это означало, что у них уже была мята… но она думала, что она закончилась. — Где ты её нашёл?
Непоседа кивнул в сторону щели в камышах в углу. — Они были там, — пробормотал он.
Мотылинка осмотрела щель. — Из—за все этих событий, я забыла, что положила её туда, — мяукнула она. — Должно быть, это было много лун назад. Посмотри, какие они сухие.
Шкура Непоседы взъерошилась вдоль позвоночника. — Когтезвёзд был прав? Ты хранила их, прятала?
— Конечно, нет! — Мотылинка выглядела возмущенной. — Мы забыли, что она там есть, вот и всё.
— Ты забыла, что у тебя есть мята? Непоседа уставился на неё. — Неужели ты думаешь, что я поверю, что пока ваши предводитель и глашатай умирали от зеленого кашля, никто из вас не вспомнил, что у вас есть единственная трава, которая может их спасти?
Ледолапка взглянула на Мотылинку.
Как они собирались это объяснить? Она не могла придумать никакого оправдания. Правда была такова, Невидимая Звезда не умерла от зеленого кашля. И Камышинник тоже. Даже если бы Мотылинка вспомнила, что здесь есть запас, это не спасло бы предводителя и глашатая Речного племени. Но если она скажет это Непоседе, ей придется рассказать ему всё и признаться во всей той лжи, которую Совонос и Мотылинка рассказали на Совете.
Непоседа всё ещё смотрел на них. — Ну что?
— Невидимая Звезда была старой, — пробормотала Мотылинка. — Кошачья мята не спасла бы её.
— А Камышинник? — огрызнулся Непоседа. — Он бы выжил и с таким количеством мяты, — он ткнул лапой в кучку, в его взгляде сверкнул гнев. — Рябиночка тоже выжил бы, если бы ты поделилась мятой.
Чувство вины пронзило сердце Ледолапки. Они были настолько поглощены бедствиями, обрушившимися на Речное племя, что позволили погибнуть котенку. Она беспомощно посмотрела на Мотылинку.
Но взгляд Мотылинки ожесточился. Она подняла подбородок. — Речное племя не обязан тебе ничего объяснять, — огрызнулась она на Непоседу. — Ты здесь, чтобы помочь Совоносу обрести девять жизней. Вот и всё. Тебе повезло, что я вообще пустила тебя сюда. Мы забыли, что у нас есть мята, ясно? Смотри… — она подняла когтем сухой лист мяты, и он распался на части. — Эта трава такая старая, что я сомневаюсь, что она до сих пор может кого—то вылечить.
Глаза Непоседы сузились. Но Мотылинка непоколебимо смотрела на него в ответ.
Было ясно, что он не собирается добиваться от нее объяснений. Он наклонил голову. — Ладно, — прорычал он. — Раз уж я здесь только для того, чтобы увидеть, как Совонос получит свои девять жизней, давайте сделаем это сейчас, чтобы я мог отправиться домой.
Шерсть Ледолапки неприятно затрещала. Непоседа бескорыстно помогал Речному племени с момента своего появления, а теперь Мотылинка, похоже, собиралась отправить его прочь, даже не поблагодарив.
И всё же это будет облегчением, когда он уйдёт. — Я приведу Совоноса, — пробормотала она. Ей хотелось выбраться из лагеря и подумать о чем—нибудь другом, кроме трав. Когда Совонос получит свои девять жизней, а Непоседа уйдет, Речное племя сможет решить свои проблемы без посторонних, сующих свой нос куда не надо.