Твоя,душой и телом

35

ДженниPOV.

Любое движение отдавалось в голове мерзким гулом, словно я стояла под гигантским медным колоколом, по которому нещадно били кувалдой. Во рту пересохло, а в горле висел какой-то мерзкий привкус кислого вина. Медленно открыв глаза, я порадовалась, что день не обещал быть солнечным.

Или...

Прищуренный взгляд скользнул по окну, скрытому плотной завесой штор. В тот момент мне совершенно не хотелось обдумывать то, почему же они были задернуты – обычно шторы были подвязаны широкой тесьмой по краям окна.

Мысли путались и тонули, словно в зыбучих песках. Перевернувшись на спину, что далось не без усилий, я вновь закрыла глаза.

Минуту.

Черт возьми.

Глаза широко распахнулись. Рука скользнула под одеяло, чтобы убедиться: на мне были корсет и трусики. Точно были. Шумно выдохнув, я откинулась на подушки, сверля взглядом потолок.
Я чувствовала головную боль.

Чувствовала, как корсет сдавливает грудную клетку.

Чувствовала пустоту в желудке.

Но не чувствовала того самого, что непременно должна была бы, будь во мне еще хоть капля благоразумия. Мне не было стыдно. Или неловко. В этом плане я не ощущала ровным счетом ничего. Нет, все же, тот факт, что я не проснулась в спальне Чонгука, конечно радовал. Иначе быть не могло. Но, тем не менее, в голове проскользнула мысль: а если бы действительно все произошло? Стала бы я краснеть, плакать, изображая обиженную невинность? Ответ, возникший в голове, не обещал быть приличным.

Опустив ступни на прохладный пол, я огляделась по сторонам. Никаких видимых признаков вчерашнего вечера. Только телефон, больше не представляющий собой полезную вещь, и... дневник. Я нахмурилась, попытавшись вспомнить тот момент, когда так аккуратно положила его на тумбочку. Не получилось. Просто потому, что этого момента, черт возьми, не было. Я взяла блокнот в руку, пролистнув несколько страниц от начала. Вчерашняя запись. Почерк путался и искривлялся, под конец превращаясь и в вовсе неразборчивые линии. Поджав губы, я убрала его в тумбочку. Может быть, я просто не помню. Вполне вероятно, ведь так? Кому он нужен? Горничная не могла прийти,Чонгук – тем более. В записях не было ничего, что могло бы хоть кому-то понадобиться. Ровным счетом ничего.