быть может, не самые идеальные

клуб плакс

В тот же день Саша свалилась с температурой под тридцать девять. Проспала практически все выходные напролёт.  Трусова уже и не помнила, что случилось в пятницу. Сейчас главным было сбить температуру и поскорее выздороветь.
Дни проходили однотипно — странные температурные сны, пюре без соли, таблетки, горло полоскать, опять странные сны.
Саша всегда отличалась неплохим иммунитетом и поэтому поправилась уже ко вторнику. Выглядела как огурчик, чувствовала себя ещё лучше.
Родители отговаривали девушку так быстро идти в школу, просили ещё подлечиться, но она была непреклонна. Как всегда собрала рюкзак с вечера, выбрала, что надеть, помыла голову и улеглась с полной готовностью встретиться лицом к лицу со своей трепетной любовью — с Марком Кондратюком.
Утром простояла у зеркала лишние полчаса, в попытке сделать макияж просто идеальным, собрать волосы в пучок и просто прокрутиться, покрасоваться.
Всё складывалось как нельзя лучше. И автобус, на удивление, подъехал сразу, как только она подошла к остановке — теперь можно не идти пешком! — и явилась в школу она заранее. Девушка была полна решимости. Видно, так на неё повлияли сонные выходные.
Сейчас она подбежала к зеркалу — нет, ну она сегодня от него не отлипнет — дабы настроиться на сегодняшний разговор. Серьезный разговор. Разговор, возможно, решающий. Очень важный. Разговор с Марком.
Им нужно обсудить происходящее. Лично. Она должна признаться. И пусть она услышит отказ, пускай. Так будет лучше, нежели жить в неизвестности и пытать себя ложными надеждами.
А может он ответит взаимностью?
Но она в испуге поматала головой, лишь бы откинуть лишние мысли.
— Не пытать себя ложными надеждами, Трусова, — прошептала сама себе Саша.
Вздохнула и огляделась. Вокруг никого не было. Видимо, она действительно рано сегодня.
— Марк, — начала она, обращаясь к своему отражению. Стараясь представить вместо себя, его. Его лучистые глаза и обаятельную улыбку. Его вьющиеся волосы и красивые руки, — я хотела бы обсудить с тобой произошедшее в пятницу. Я поддалась эмоциям и не сдержалась. Пожалуйста, не думай обо мне ничего плохого. Я обычно не такая легкомысленная. Просто, Марк, — Саша почувствовала, как вся ее решительность куда-то пропала. А ведь это лишь она и зеркало. Без Марка. — Марк, ты мне нужен. Я не могу без тебя. И не смогу. Я постоянно о тебе думаю. Думаю, что лю...
— голос её дрогнул и она прохрипела — люблю тебя.
И почему это так тяжело — признаться самой себе?
Она рухнула на скамейку и опустила взгляд на дрожащие пальцы. Попыталась себя успокоить и залезть в телефон. Включила экран и тут же заметила входящий звонок от неизвестного. Она хотела было ответить, но гудки закончились и звонок отключился. На экране высветилось сообщение об пропущенном вызове.
О... пропущенных вызовах.
Пятнадцать вызовов от Марка. Один от неизвестного. Два от Анастасии Алексеевны. Но на счёт последней Трусова не переживала — наверняка звонила во время занятия, узнать, что случилось. Мама ей в тот же день отзвонилась, сообщила о Сашиной болезни.
Саша почувствовала, как вспотели ладони, а сердце быстро-быстро застучало. Она по памяти набрала номер Кондратюка. Когда она успела запомнить его номер наизусть?
Она услышала пару гудков, а после слегка неестественный голос автоответчика сообщил о том, что Марк сейчас недоступен. «Перезвоните позже» и прочее ненужные слова.
Трусова положила телефон в карман и уткнулась взглядом в белую стену напротив. Похоже, разговор всё же будет личным.
Саша привстала со скамейки и хотела было развернуться, но её что-то остановило. Всхлипы. Тихие всхлипы со стороны лестницы. Трусова не раздумывая, повернулась на сто восемьдесят и поспешила к источнику звука. Старалась спускаться как можно тише и свешивались с перилл, но никак не могла разглядеть бедняжку, что сидела в обнимку с коленками и часто-часто трогала лицо всё больше и больше размазывая тушь по щеке.
Под лестницей сидела Даря. Она прятала лицо, но Саша сразу ее узнала. Мушкина была в той же рубашке, с тем же рюкзаком. На рюкзаке множество значков. И среди них один новенький.
На самом деле, старенький. Трусова подарила ей его прошлой зимой, но Даря значок не оценила. Слишком детский, и вообще: «Саш, ну с собакой никто носить не будет!». Но она носит.
Может, она нацепила его на рюкзак и раньше, но Саша это заметила лишь сейчас.
Александра осторожно положила свою руку на плечо плачущей девушке. Даря испугано вздрогнула и подняла свои карие глаза на бывшую подругу. Заплаканные карие глаза, такие, какими Саша видела их редко.
— Даря, успокойся, — прошептала Трусова, склонившись над Дарей. Она никогда не умела поддерживать. Но сейчас она обязана была что-то сделать. — Вдох-выдох. Не хнычь. Даря! Не плачь! Посмотри на меня.
Дарья лишь громче зарыдала.
— Что у тебя случилось? — странным казалось для Саши снова сидеть с ней в обнимку. Прижимать к себе, поглаживать по дрожащей спине, кладя ее голову себе на плечо. Она уже уверила себя, что нужно отпустить. И...
Отпустила.
— Саш, иди... — с трудом процедила Даря. — Не нужно со мной нянчиться.
— А кто нянчится, Даря? Никто. Я просто хочу побыть рядом, потому что тебе это нужно.
— Я плохо с тобой поступила. И поступала всю жизнь. Зачем ты тут тогда?
— Не плачь, и я уйду, — пожала плечами Сашка.
— У-уйдешь? — голос Дари дрогнул, а губа ее предательски дёрнулась.
— Если ты попросишь.
— Посиди со мной.
И Саша посидела. Истратила весь запас салфеток, поделилась своей подводкой и терпеливо выжидала момента, когда Даря наконец, тяжело вздохнув, начала свой несвязный рассказ.
— Я, Саш, больше не могу. Мне кажется, что это не мое. Не мое — держать высокую планку в компании. Я не лидер. Они, они, как только я дала слабину — отворачиваются от меня!
Хотят со мной общаться, только когда я — крутая, веселая, популярная Даря. Когда я — я настоящая, никто не считает меня особенной.
Я пропустила один чертов день, уехала, не пошла в школу, а они уже забили на меня болт. Опять.
Но снова и снова возвращать свой авторитет мне уже не хочется. Меня это задолбало. Я хочу закрыться в огромный пузырь и не высовываться оттуда никогда.
Это слишком сложно — претворяться успешной. Иногда я мечтаю начать все сначала, свернуть с этой дороги. Но так, чтобы без последствий. Понимаешь, просто...
Помнишь Миру? Она раньше тусовалась с нами, но в какой-то момент она поняла, что шумные компании и постоянные сплетни ее больше не привлекают. Как и меня.
Она ушла, объяснив нам всё. Но мы посчитали это слишком глупым — из крутой девчонки понижаться до обычной простушки, каких в школе пруд пруди. Мы сначала её игнорировали полностью, а потом начались насмешки и издевательства. Она переехала. Не знаю, повлияли ли мы на это решение, но сейчас я чувствую себя очень-очень виноватой.
Со мной произойдет то же самое.
Даря, вроде бы успокоившаяся, снова разрыдалась, как маленький ребенок. Саша прикусила губу. Что-то сегодня она совершенно разучилась разговаривать и правильно подбирать слова.
— То, что ты решилась признаться себе — уже смелый поступок, Дарь. Ты и с остальным справишься. Это сложно, но ты сильная. Очень сильная. Ты всегда держишься до последнего. Что страшнее: признаться подругам и начать новую жизнь с чистого листа или убегать от грузина на Мерседесе? А он сигналит, «кис-кис» кричит, — нервно засмеялась Трусова, вспомнив прошлое лето. Когда всё было негладко, но хорошо. Необходимо было разрядить обстановку и, кажется, у неё это получилось, потому что губ Дарьи коснулась улыбка.
— Ты права. В конце концов, я смогу за себя постоять. Спасибо, Саша.
Саша хотела было сказать «всегда пожалуйста!» и умчаться, но почувствовала руки подруги на своих плечах. Мушкина прижала к себе девушку и заключала ее в объятия.
Урок уже начался, когда они снова болтали как ни в чем не бывало обо всем на свете. Когда такое было в последний раз? Лет сто назад?
Даря три раза успела предложить Александре вейп, три раза Саша успела отказаться, пять раз обе смеялись в унисон и ни разу не вспоминали прошлые обиды.
— А я поцеловалась, — выпалила Трусова и тут же смущённо потупила взгляд. Но добавила: — В первый раз.
— Да ладно! — загорелись глаза Мушкиной и она пододвинулась ближе к Саше. — Рассказывай!
— Да что тут рассказывать? Помнишь Марка Кондратюка?
— Кондратюка? Серьезно, Саш? Вы же недавно совсем познакомились. Что, уже вскружил голову? Или сам полез, а ты оттолкнуть не смогла?
— Да нет, это я всё. Просто, он мне нравится. Очень. И я не знаю, что на меня нашло, так получилось. Сейчас мне надо с ним поговорить. Почему-то телефон у него для звонка недоступен. Сможешь мне написать, когда он пойдет в столовую?
— Боюсь тебя огорчить, но пойдёт он в столовую только через неделю, а то и две. Он уехал.
— Как?— округлила глаза Трусова. — Куда?
— С родителями на горнолыжный курорт. Говорил, внеплановый отпуск. Женя с ним вчера разговаривал, Марк сказал, что там сеть не ловит совсем, а ему пришлось переться хрен знает сколько до ближайшего населенного пункта. Короче, Марк твой в отставке. Временно.
— Боже, как не вовремя! — фыркнула Саша, сложив руки на груди.
— То есть, ты, Сашк, его у Евы отбила получается? О-ой, не завидую, подруга. Но ничего. Говори мне сразу, я с ней разберусь.
— Что за Ева?
— А ты не знаешь? Девушка Кондратюка. Ну, они вроде встречаются. Давно.
Что-то больно ёкнуло у Саши в груди. У него есть девушка?
А она его поцеловала. Как же это нелепо, как стыдно! А вдруг им придётся закончить общение?
— Я даже не знала о её существовании, — промямлила Трусова, нервно теребя низ свитшота. Не хотелось в это верить. Очень не хотелось. — Знаешь, Дарь, а я ведь думала, что, возможно, и я ему нравлюсь. Мы много времени проводили друг с другом. Он выручал меня, помогал, когда я этого не просила, готов был ради меня ехать на другом автобусе. Нарисовал меня, пригласил к себе. Сказал, что у меня необычные волосы и что будет рад меня видеть у себя в гостях.
С каждой фразой на душе становилось теплее, а прямо перед глазами проплывали эти искорки между ними.
Но Даря настроения Саши не разделяла. Она скептически подняла бровь и покачала головой.
— Боюсь тебя огорчить, Саш, но это не признак влюбленности. В случае Марка как минимум. Марк — через чур доброжелательный и милый. Он так со всеми, — улыбнулась Даря. Она хотела было вставить что-то вроде: «так что, забей на него, не думай!» или «найдешь другого». Но её остановили Сашины глаза, мгновенно ставшие влажными.
— Эй, ну ты чего? У нас тут что, клуб плакс?
— Всё нормально. Не парься. Пойдем наверх. Скоро урок закончится. Спасибо, Дарь, что ты такая. Надеюсь, теперь недопониманий у нас станет меньше.
Даря не успела ничего возразить, как Саша уже была на пролёт выше. Трусова сжала кулаки так, что от длинных ногтей оставались неприятные отметины на ладони.

-------------
надоело мне, что у всё у них слишком хорошо апххх, извините)
однако, очень надеюсь, что эта глава вам все равно понравилась
голосуйте за историю и пишите комментарии, пожалуйста, это очень вдохновляет!) спасибо!