Нет Мира

23. Не верь

Четыре часа прошли незаметно. Пока машина ехала по трассе, Мирайя спала. Ей не мешала ни музыка, ни неудобное положение шеи. Мирайя могла биться головой о стекло, но предпочла дальнейшую невозможность повернуть её влево. Зато ей повезло наблюдать невнятные отрывистые образы, которые накладывались поверх джаза. Ссора с родителями, пожар в доме, поддержка от первого встречного, падение метеорита, исчезновение незнакомца в такси и крушение Бруклинского моста. Где-то во время эвакуации она говорила, что может остаться в огне, раз её никто не любит. А потом ворвался саксофон, и запустил следующую серию до ужаса абсурдного ситкома, подозрительно напоминавшего жизнь. Мирайя уже плевалась этой пищей для размышлений, но тянула её всегда за собой. И в рот. И заглатывала сквозь рвоту.

Глубокая интоксикация, страшное бессилие, сон, их умножавший. Проснувшись в Нью-Йорке, Мирайя не спешила открывать глаза и смотреть на вечные пробки из машин, людей и собак. Удивительно, как они сосуществовали, не мешая друг другу, передвигались по заложенному с рождения маршруту. Машины из металла, кожи и шерсти, за которыми интересно наблюдать, но не мимикрировать под них. Мирайю из-за прерывистого движения и резких остановок снова затошнило. А от навязчиво мигающей рекламы спасали только плотно закрытые глаза. Может, отсюда и выработалась привычка Марса ездить в солнцезащитных очках.

Наконец, преодолев тяжёлые сотни метров по улицам Манхэттена, они остановились на частной парковке вблизи отеля. Мирайя сразу прочувствовала, что находится в центре Таймс-сквер, когда увидела чек на пятьдесят долларов за день. Другие достопримечательности она не была в состоянии рассматривать.

— Как спалось? — спросил Марс, заметив её уставшее лицо.

— Ужасно.

— Думаю, матрасы четырёхзвёздочного отеля тебе понравятся больше, — он приобнял Мирайю за плечи.

— После такой поездки мне бы понравился и спальный мешок. Шея щас отвалится, — Мирайя продолжила разминать её, но от боли это помогало мало. Вероятно, шея устала носить на себе все раны.

— Сигарету?

Мирайя кивнула, и Марс помог прикурить. Странно было стоять в месте, где неподвижными оставались только здания, а перед ними ходили толпы людей. Мирайя будто и не просыпалась вовсе. Как ещё объяснить, почему она находилась в месте, где, казалось, один небоскрёб мог вместить всех жителей её родного города. И, наверняка, половину отель, в который через несколько минут зашли Марс с Мирайей.