Записки под партами TAENNIE

Глава 50

Я долго не соглашаюсь. Пытаюсь придумать весомые аргументы, которые на самом деле совсем не лезут в голову. Решающим шагом становится звонок мачехи в восьмом часу вечера.

Она грубо спрашивает, где я и когда планирую явиться, потому что домашних дел по горло. Ей плевать, как прошел мой Новый год, где я скоротала ночь. Тетю Эллю интересуют только мои рабовладельческие навыки. Тут-то и заявляю, чтоб сегодня меня не ждали. Выслушиваю тонну возмущенных нотаций, даже угрозу пожаловаться отцу. И меня окончательно прорывает, возмущенно говорю, что уехала отдыхать с друзьями на все каникулы и пусть сами занимаются своей кухней, затем бросаю трубку. Не знаю, откуда взялись эти эмоции, просто обидно стало. Я ведь все еще надеялась, глупо, конечно.

Ким слышит разговор и от этого становится совсем неловко. Однако он ничего не говорит на эту тему, зато спрашивает, какой я люблю попкорн. К просмотру сериала готовится серьезно, так, будто в прокат вышел фильм, который он ждал всю жизнь. Я благодарна ему в очередной раз, потому что могу не думать ни о чем, могу ощутить вкус свободы.

В десять Тэхён переодевается в ночную пижаму, и мы оказываемся в одинаковых футболках. Я тоже снимаю платье, потому что в нем жарко в квартире, отопление тут серьезное, не то, что у нас дома. Остаюсь в колготках и майке, той самой, в которой спала ночью. Поначалу внешний вид меня смущает, но позже привыкаю и уже чувствую себя не так робко.
Когда начинается сериал, мы уже сидим на диване с попкорном: у меня сырный, а у Кима карамельный. Переговариваемся в предвкушении любимых сцен. Оказалось, Тэхёну тоже нравится Шерлок, и он его пересматривал ни один раз.

Иногда мы тайно воруем друг у дружки кукурузу из тарелок, а иногда наши руки врезаются и тайна становится явной. В перерывах я хожу на кухню и подливаю нам кофе, иначе уснем и не увидим концовку. Все это так лампово, кажется, словно мы с Тэхёном собираемся у него каждый год и это уже традиция. Он шутит, а порой делает серьезное выражение лица, стараясь походить на Бенедикта Камбербэтча.

К концу серии меня начинает клонить в сон, глаза слипаются просто. Я стараюсь подавить зевоту и высидеть до конца. Но у меня не выходит. Засыпаю. Что было дальше, ответить и предположить сложно. Одно знаю наверняка: проснулась я на диване, укрытая пледом. За окном было еще темно, когда организм потребовал справить нужду. В поисках тапочек, замечаю Тэхёна. Он спит на коврике, подложив подушку под голову, возле моих ног. Свернулся калачиком, как котенок, и сопит так сладко, умилительно. На цыпочках захожу в его комнату, беру покрывало и возвращаюсь обратно. Накрываю аккуратно милое спящее создание и улыбаюсь, как дурочка. Представляю, если бы он сейчас увидел мое лицо, точно бы выставил за дверь. Но сейчас мне все равно. Ведь его глаза закрыты, значит можно тайно полюбоваться.

В эту минуту задаюсь вопросом, что я чувствую. Нравится ли мне Тэхён или это понятие благодарности. Как определить, где симпатия к человеку перерастает в симпатию к парню. В школе этому не учат, а зря.

Ложусь спать обратно на диван. Надо бы уйти в комнату, но мне не хочется. Быть здесь с ним сейчас для меня важно, но почему не могу понять. Закрываю глаза с мыслями о Тэхёне и уверяю себя, между нами нет никакой химии. Он просто протянул руку помощи, а я просто приняла.

Утром просыпаюсь от громких шагов. Это Ким ходит с кружкой в руках и телефоном. Не сразу замечает, что я проснулась.

— Вставай, а то мы не успеем, — громко командует хозяин квартиры, присаживаясь на край дивана. Я зеваю и перевожу взгляд на часы.

— Пять утра? — Сквозь сон спрашиваю, не особо понимая, в чем дело.

— Да, — кивает Тэхён, — вставай. У нас сегодня грандиозные планы.

— Планы?

— Я сделал тебе кофе и бутерброд, — заботливо сообщает Ким и дарит мне нежную улыбку.

За столом пытаюсь узнать, что задумал хозяин квартиры, но в ответ получаю лишь «скоро узнаешь». Сил спорить нет, да и я вообще еще не проснулась, поэтому просто соглашаюсь. После душа снова влезаю в свое платье, и мы выходим на улицу. Погода сегодня январская: сыпет снег и дует прохладный ветер. Солнца еще нет, хотя судя по мрачному небу и не будет.

В машине засыпаю. А открываю глаза только в девять утра. Оглядываю пейзажи и понимаю, что мы в горах. По бокам склоны соседних холмов, долина далеко внизу, и острые пики, покрытые снегами. Даже не верится, что все это можно увидеть двумя обычными человеческими глазами.

— Где мы?

— Проснулась?

— Угу, — киваю и не перестаю крутить головой, так красиво. Никогда не была в горах, хотя живем так близко к ним. А тут, будто в сказке, будто смотришь на живую картину в стекло автомобиля.

— Лучшее лекарство от всех болезней, — говорит звонко Тэхён, — это адреналин на склонах.

— Что? В смысле?

— Скоро узнаешь, — улыбается он загадочно и больше не произносит ни слова. Я прокручиваю разные варианты в голове, но ни один не сходится с реальным. Потому что в реальности мы заходим в маленький деревянный домик, где нас встречает молодой парень с длинной черной бородой. Он тянет руку и приветствует Кима.

— Сколько лет, сколько зим, — говорит незнакомец.

— Да, не говори, — отмахивается Тэхён. Я осторожно оглядываюсь и замечаю лыжи, сноуборды, ледянки, сынки, а с другой стороны обувь и одежду. Домик с виду маленький, а техники тут столько, что на целый автобус гостей хватило бы.

— Нам нужно две доски, а девушке еще обувь и одежда. — Сообщает Ким парню. Тот оглядывает меня сверху вниз, а я еще больше удивляюсь в этот момент. Тихо спрашиваю, зачем мы тут и о какой одежде речь, но ничего не слышу в ответ.

— А где твой Бертон, бро? — Говорит незнакомец, пока рассматривает сноуборды.

— Осенью убил, когда катался на листве.

— Да ну нафиг? Офигеть, ты даешь, — заливается смехом парень.

— Да прикольно так, но доска знатно убилась. Еще не успел обновить, — разводит руками Ким. — Дружище, ты дай нам с кантами наточенными, лады? А то моя спутница первый раз, тормоза нам нужны хорошие.

— Без проблем, — отзывается незнакомец и вытаскивает фиолетовую доску с меня ростом.

— Я сейчас в машину схожу, переобуюсь и переоденусь, а вы пока тут с размерами определитесь. Джен, — обращаемся он ко мне. — У тебя какой размер ноги?

— Тридцать семь, а зачем? Ты мне объяснишь вообще?

— На склоне объясню, — кидает он и выходит на улицу.