Кира сидит на паре Аристарха Яновича, что-то коряво корябая на неровных листах тетради, что скоро кончится. Тема скучная.
Он даже не стал устраивать обычные баталии.
Презентация и скучное зачитывание уголовного кодекса. Кире пиздецки неинтересно на самом деле. Она хочет быстрее домой, обняться с одеялом и подушкой, потому что невыносимо блядски так сидеть и слушать, как все в аудитории скребут в тетрадях. Как они чихают и кашляют. Как по новым партам ногтями проводят.
Стук раздражает.
Всё вокруг раздражает.
Кира причины не знает. Не может найти хотя бы мизерное оправдание своему херовому настроению. Знает только, что кошки скребут на душе будто взбесившиеся звери.
Домой она хочет.
И курить.
Ужасно хочется вернуться в свою старую, потрёпанную жизнью квартирку.
Кира слышит рингтон мобильного, который разносится по аудитории эхом. Боже, блять. Как же она сейчас хочет встать и разъебать этому умнику башку об парту.
Какой дебил не убирает звук будучи на учёбе?
Кровь по венам злость гоняет, что в глазах горит будто пламень синий. Кажется, огонь этот способен сжечь всё и вся на своём пути. Киру, откровенно говоря, напрягает всё то общество, что ей универом навязано. Она от них сбежать куда подальше хочет, потому что они дебилы тупые.
Имбецилы, занявшие чье-то место.
Усталость под глазами. В теле. В пальцах. В суставах, что хрустят при сгибании шеи. Ноги ходят ходуном от бесева внутри, которое разгорается войной третьей мировой.
Невозможность что-то изменить.
Невозможность выгнать всех к чертям отсюда нахуй.
Ноги отбивают характерный ритм чужого зла, которым демоны наедаются будто вдоволь.
И Янович только нудит сегодня. И устало оглядывает дебилов, которые не слушают и приходят ради галочки. Он устал. По нему видно.
Говорят, что он взялся за какое-то тяжёлое дело, которое выиграть почти что невозможно. Кира в какой раз им восхищается до сердечек в глазах. Он для Киры идол. Он для неё олицетворение слова «адвокат». Она сидит всматриваясь в его фигуру.
