Мутизм ( 18+ )

Часть 16

Феликс сидел на высоком подоконнике, следя как осень за окном покрывала землю желтыми листьями. Наблюдал за каждым листочком, за каждым дуновением ветерка и вспоминал те пейзажи в парке Ханыль. Ему раньше не удавалось там побывать, он часто просил отца свозить его, но тот лишь кормил обещаниями, также как и бросить выпивать. Он бы отдал всё чтобы отец был сейчас жив, пусть выпивает, пусть не работает, пусть ругается, пусть им нечего будет есть, но жив ...

Морщась от саднящей боли в проходе, омега встаёт и подходит к тому ненавистному зеркалу, которое каждую ночь отражает насилие и боль. Окидывает своё отражение, и видит другого человека. Белая футболка с кровавыми разводами на воротнике, растянута. Отстраненный взгляд, будто тело лишилось души. Наклонив голову на бок он ведёт глазами по разбитым губам, по искусанной шее и плечам, скользя вниз по поруганному телу, на котором ненасытные, ненавистные следы чужих рук... в груди рождается отвращение. Его узкие запястья в синяках от крепких рук Минхо, от его агрессивного возбуждения, которое теперь даётся ему с трудом, и у Феликса рождается надежда, на то что тот теперь просто избавится от него. И теперь уже не важно каким путём.

Альфа возвращается домой, сытый, но не удовлетворенный. Спустив пыл, он принимает душ, чтобы не вонять цитрусами, и идёт к тому, чьим запахом и телом мечтает отверженно обладать.

Скрип двери, и Ликс даже не вздрогнул, но тело рефлекторно напряглось, раны заныли, а челюсть со всей силы сжалась.

Омега стоит у зеркала, руки висят вдоль тела, на лице страх, но взгляд храбрый.
Хо подходит сзади. Его большие ладони ложатся на плечи, ведут вниз, а губы опускаются на шею. Он полюбовно целует каждую метку на ней, любуется, и проводит носом, глубоко вдыхая запах.

- Пахнешь мною. - блаженно говорит он, и поднимает глаза на зеркало, укладывая подбородок на плечо омеги. - Так и будешь молчать? м? - он лениво выдыхает, отходит в сторону и садится на край кровати.

- Твой отец был слаб. Организм изношен и отравлен алкоголем. - альфа наблюдает за реакцией Феликса, у которого участилось дыхание, а безэмоциональное лицо, сменилось на смятение.

Он довольно улыбается, омега повелся на провокацию.

- Если тебе так будет легче, он умер во сне.

Ликс чувствует как глаза щиплет от подступающих слёз, губы затряслись, а комок в груди больно давит на лёгкие, и дышать становится трудно.

Альфа встаёт с места, и рывком разворачивает к себе лицом омегу.
- Своим молчанием ты ничего не добьешься. Более того, я буду искать методы чтобы разговорить тебя. - он ведёт большим пальцем по разбитой губе, и смотрит глазами больной собаки.

- Твой голос ... как чарующая песня сирены в море. Ведёт к верной гибели и к долгожданному освобождению. Лучшая мелодия, ангельская, не лишай меня этого... - лицо альфы меняется на озлобленное, а голос становится жёстче, - Иначе будет хуже, Феликс. Я найду способ.

Он хватает его за горло, и крепко сжимая припечатывает к зеркалу позади себя, так сильно, что оно трещит, разбегаясь паутиной осколков.

Ликс закрывает глаза. Он не хотел думать что будет дальше, не боялся, просто не хотел.

Вдруг за дверью слышны тяжёлые, быстрые шаги, а после, в дверь громко и настойчиво стучат.

Хо злостно рычит, и отбрасывает омегу об стену, где он больно прикладывается спиной, и оседает на пол, не удержавшись на скованных от страха ногах. Альфа распахивает дверь и одаривает нежданного посетителя гневным рыком.

- Гаон, надеюсь кто-то умер.

Оказалось что на одном из предприятий произошло короткое замыкание, и здание полыхает уже битый час. Пожарные и полиция там, ждут владельца сие здания.

Минхо вылетает из комнаты как пробка из под шампанского, оставляя дверь на распашку. Они быстро спускаются вниз и бегут к машине. Ликс держась за саднящее плечо, встаёт и подходит к окну. Провожает их взглядом и боязливо поворачивается на не запертую дверь.

Неслышно, на цыпочках, босыми ногами подходит к двери и выглядывая осматривается. Никого. Воровато пробирается на лестницу, тихо спускается, растерянно оглядываясь, и подбегает к входной двери. Смотрит в окно, и не видит ни одного охранника. Он поворачивает голову к огромным маятниковым часам в коридоре и видит что подошло время пересмены.