Глава 42

1K 27 1
                                    

ТЕСС
Мой разум все еще не в себе, мое сердце разлетелось осколками в груди.
Это подтвердилось. Мама и Питер были убиты.
Мама.
Сидя на краю кровати, рядом со мной Афина, мы обе просто смотрим в пустоту, на наших щеках высохли слезы.
Мама.
Скорбь бьет сильно. Снова и снова.
Мои глаза горят, горло слишком сжато, чтобы говорить.
Мама.
Мое тело содрогается от тяжести горя, давящего на мои плечи.
— Тесс, Афина, – зовет Николас, затем заходит в комнату. Он подходит и приседает перед нами, его глаза жестоки и неумолимы от ярости, которая, кажется, разгорается все жарче с каждым разом, когда я смотрю на него. – Пришло время уходить. Пойдем. Вставайте.
У меня нет сил, но мое тело слушается.
Афина обнимает Николаса и, не сказав ни слова, выходит из комнаты.
Глядя на человека, который научил меня, что такое по-настоящему любить, кусочки моего сердца съеживаются. Я пытаюсь запомнить каждый дюйм его красивого лица, когда тянусь к его руке. Держа ее в обеих своих, я прижимаю ее к груди.
Что, если он отправится на войну, и я тоже потеряю его?
Мне приходится с трудом сглатывать, слишком большая душевная боль наполняет меня.
— Я... – Мое лицо грозит рассыпаться, мой голос пропадает. Отпуская его руку, я бросаюсь ему на грудь, обвивая его руками.
Пожалуйста, я не могу потерять Николаса. Я этого не переживу.
Николас крепко обнимает меня.
— Это всего на два дня, kardiá mou. – Он целует мои волосы, затем лоб, щеки. Его рот встречается с моими дрожащими губами, и я изо всех сил сосредотачиваюсь, чтобы запечатлеть его вкус в своем сознании.
Я позволяю своим пальцам пробежаться по щетине на его подбородке, наслаждаясь ощущением.
Не умирай. Ты должен выиграть войну и вернуться ко мне.
Когда он прерывает поцелуй и прижимается своим лбом к моему, я выдавливаю слова сквозь сдавленное горло:
— Я так сильно люблю тебя, Николас. Пообещай, что вернешься ко мне.
Его глаза находят мои, и на мимолетный миг в них появляется нежность.
— Я обещаю.
Я качаю головой. Это невыносимо – оставлять его.
— Ты заставил меня влюбиться в тебя, и теперь я не могу жить без тебя.
Его руки обхватывают мое лицо, и он запечатлевает нежный поцелуй на моих губах.
— Сорок восемь часов, и ты вернешься в мои объятия. Хорошо?
Несчастный вздох слетает с моих губ.
— Хорошо.
Николас берет сумку, которую я упаковала, а другой рукой берет мою, переплетая наши пальцы. Я прислоняюсь к его плечу, глубоко вдыхая его аромат, когда мы выходим из нашей спальни.
Внезапно останавливаясь, я высвобождаю руку и бегу обратно к кровати. Я хватаю подушку Николаса и, обхватив ее руками, иду туда, где он ждет.
— Так я все еще смогу чувствовать твой запах. – Мой голос хриплый, в груди переполняют опустошительные эмоции, глаза горят.
Николас обнимает меня за плечи, и мы идем по коридору, спускаясь по лестнице туда, где нас ждет группа мужчин.
Затем я вижу Джеймса, и становится почти невозможно не заплакать. На нем джинсы и футболка, и, если не считая бледного цвета его кожи, невозможно догадаться, что в него сегодня стреляли.
Мы останавливаемся перед Джеймсом. Николас передает мою сумку моему охраннику, затем говорит:
— Позаботься о Тесс.
— Ценой своей жизни, – отвечает Джеймс.


Захваченная Грешником Мишель ХердМесто, где живут истории. Откройте их для себя