Сыночек в подарок D&J

Глава 16

Проскальзываю в приемную к генеральному, а у самой в груди сердце колотушкой долбит по ребрам. Попытки выровнять дыхание приводят только к тому, что я начинаю волноваться ещё сильнее. Больше всего я сейчас боюсь, что Данил может просто ради того, чтобы насолить мне, не отпустить меня сначала в плановый отпуск, а потом ещё и в неоплачиваемый, на четыре месяца. Хотя буду плясать, отталкиваясь уже от того, к чему приведет наш с ним разговор.
И да, я уже продумываю пути, по которым я буду следовать после возвращения и рождения малыша. Самый простой вариант — это попросить маму о помощи. Но мне больше, по сути, не на кого положиться. Я не смогу и работать, и ухаживать за малышом. Остаться у отца я не смогу. Вся моя жизнь сосредоточена тут. И мне нравится мой город.
— Привет, Юля, — в приемной бойко стучит по кнопкам Оксана, с кем-то переписываясь, и даже после моего появления она не поднимает глаз от экрана ноутбука.
— Привет, а большой босс у себя? — неуверенно переступаю с ноги на ногу и сцепляю руки в замок.
Хочется убрать их в карманы платья, но я понимаю, что это будет выглядеть глупо и неуместно.
Оксана в ответ угукает, а потом, видимо, о чем-то вспомнив, все же отрывается от компа.
— Только у него встреча через десять минут, — испуганно хлопает глазами, и на её лице появляется виноватая улыбка.
— Мне хватит, — я же, наоборот, стараюсь улыбаться как можно увереннее и радостнее.
Хоть у меня внутри настоящая буря. Я не представляю, как я уеду отсюда на несколько месяцев. Не представляю, как обживусь там, у папы. Но я одновременно с этим рада, что мне есть где спрятаться. А спрятаться нужно…
— Ну тогда проходи. Хотя, — она переходит на еле слышный шепот, — он опять не совсем в хорошем настроении. Уже все нервы мне высосал своими вспышками и психами. То кофе холодный, то бумага недостаточно белая. Я лучше предупрежу.
Сочувственно улыбаюсь.
— Держись.
Оксана подмигивает, распрямляет спину и приглаживает аккуратный пучок.
— Держусь, куда же я денусь. Работа мне нравится, а уж начальники у меня разные были. Прорвусь.
Она сообщает по селектору Милохину, кто к нему пожаловал, а у меня колени становятся мягкими после его разрешения войти.
Ну надо же. Решил снизойти и выслушать.
Оксана подмигивает мне и снова погружается в переписку.
Тру ладошки друг о друга, стирая с них влагу, и стучусь. И снова его низкий голос за дверью заставляет меня ощутить себя желешкой, которую собираются проглотить. Без сожаления…
— Добрый день, Данила Вячеславович.
Босс задумчиво вертит между пальцами ручку и, прищурившись, следит за каждым моим шагом.
— Снова Вячеславович, — кривая усмешка заставляет меня сильнее сжать кулаки и не реагировать на его недовольный тон.
— Мы вроде все обсудили, — с трудом нахожу подходящие слова.
Я буду выкать и держать дистанцию, несмотря на то, что под сердцем растет его ребенок. Я понимаю, что расставание в нашей ситуации — самое правильное решение. Не собираюсь я быть любовницей, которая родит ему внебрачного ребенка.
Он медленно кивает.
— Я вас слушаю, Юлия.
Из его уст выканье совсем непривычно. Но мне нужно молча смириться и не показывать, как мне неуютно от его тона. Надо по максимуму отстраниться и сказать то, зачем я сюда пришла.
— Я хотела попросить у вас отпуск без содержания.
Он вопросительно выгибает бровь и подается вперед.
— Прошу прощения?