Спасти мир за девять жизней: cимфония раскаяния

Глава 20

За этот месяц он ослаб настолько, что не мог перемещаться по замку самостоятельно. Каждый вздох был подобен тяжелому бремени, которое усиливало его мучения. И не смотря на упрёки дочери, он продолжал терзать свое тело, словно пытался изгнать из него все cилы, чтобы хоть как-то помочь остальным на опаснейшей миссии. Пусть глаза Бергхана и были закрыты, она знала, что в них тонули беспокойство и отчаяние. Он сражался во сне с невидимым врагом, который беспощадно своей тенью раз за разом закрывал им свет.

Тело дрожало от усталости, каждая клетка в нем протестовала против этой бесконечной агонии. Вокруг него витали магические искры, создавая вихрь энергии, которую он пытался удержать в пределах занятой им комнаты. 

Дочь каждый день стояла близ него, глаза застилали слезы: она ничего не могла сделать для того, чтобы хоть чем-то помочь отцу. Ее сердце разрывалось от боли и бессилия, наблюдая, как дорогой ей человек медленно гас под бременем своего упрямства и долга. В душе звучал горький гимн отчаяния перед силой судьбы, которая безжалостно уносила отца из ее жизни.

Лоцман не сдавался. Он стоял перед Лиатой, словно борец, вступивший в ринг с необъятным противником. В его глазах горел огонь решимости, но в них отражалась и буря сомнений и страхов. Она видела, как напряжение играло на его лице и дрожащих руках. С каждым его дыханием Лиата чувствовала, как в комнате нарастает страх перед грядущей неизвестностью.

Как перед грозой.

Внезапно его глаза открылись, словно пробуждаясь от долгого сна. Она замерла, затаив дыхание, в ожидании его слов.

— Информация?  — сразу начал он, вытирая алую кровь со своих губ.

— Они замуровали столицу барьером, — прошептала Лиата, прижимая к груди письмо Рея.

Понадобилось время, чтобы девушка перестала отрицать столь неочевидные для себя вещи: за время пребывания на Острове Свободы разлука с бывшим орденцем то и дело сжимало ее сердце и заставляло скучать.

— Они были готовы к этому, — прокряхтел мужчина, тихо выругнувшись в сторону.  — Знали.

Лиата молчала, тишину нарушали лишь тихие ругательства Бергхана.

— Значит, Гатто скорее всего предпримет попытку высвобождения энергии из сердца, как тогда вышло у Терра из камня, — задумался Лоцман, медленно похрустывая своей шеей. — Мы же оставили это на крайний случай.  Опасное дело, но выхода другого нет. Придется нам всем вновь лишиться Света.