Поцелованная Солнцем

6.

Едва я успела встать с постели, как Кимберли ворвалась ко мне с криком: «Выкладывай все начистоту!»

Я, конечно, уже послала ей SMS, но моя подруга требует устного отчета. Растянулась на моей кровати и приготовилась слушать. Я подбираю слова, чтобы правильно передать все подробности: как лунный свет танцевал между нами, когда мы шли домой, как Том пригласил меня на свидание, а его имя и телефон оказались уже записанными в блокноте. Значит, он заранее решил, что хочет со мной встречаться. С его стороны это не было секундной прихотью или ошибкой. Мы с Ким улыбаемся друг другу, и я чувствую себя такой глупой… такой до глупости счастливой…

- Романтично - аж тошнит, - говорит она наконец.

Я вздыхаю и прикладываю ладонь к сердцу: оно бьется быстрее обычного. Хотя прошло уже много часов.

- Знаю. Это было как в сказке.

Кимберли садится и берет меня за руку:

- Значит, он нормально отнесся к твоей ПК? Я чувствовала: так и будет. Знала, что он не козел какой-нибудь. Иначе не передала бы твой блокнот в его загребущие лапы, честное слово.

Я принимаюсь грызть ногти. Пытаюсь сохранить невозмутимый вид, чтобы не пришлось говорить правду, но подруга слишком хорошо меня знает.

- Нет, Виола! - стонет она. - Неужели ты ему не сказала? Думаешь, он ничего не заметит, когда ты начнешь таять у него на глазах, как ведьма из «Волшебника страны Оз»? Пацаны, конечно, туго соображают, но не настолько же!

Я морщусь:

- Как-то повод не подвернулся…

- Что значит «не подвернулся»? - переходит на крик подруга.

Я зажимаю ей рот. Моему папе совершенно ни к чему знать:

а) о том, что мне понравился мальчик;

б) о том, что он пригласил меня на свидание;

в) о том, что я не сказала ему про свою болезнь.

- Это значит: он не поинтересовался, страдаю ли я генетическим заболеванием, которое не позволяет выходить на солнце, и я не ответила «да», - шепчу я, надеясь, что она поняла намек и теперь будет говорить тише

Подруга пытается возражать, но я, пока она снова не задала мне жару, наношу упреждающий удар:

- Послушай! Когда люди узнают о твоей болезни, ты перестаешь быть для них человеком и становишься медицинским случаем. Это все рушит.