Однажды и ты поймёшь...

Ты больше не принадлежишь мне

Чжань закатил глаза, когда стало совсем нестерпимо. Жар охватил всё тело и он больше не мог противиться тьме. Та вырвалась из кончиков пальцев, опутывая кисти и плавно скользя всё выше и выше. Мужчина впал в подобие забытья, качаемый на волнах желания, которое распирало, ввергало в пучину похоти, влекло совершить что-то совершенно безрассудное. Терпеть становилось невыносимо. Да ещё и Ибо, волнуясь за него, приблизился настолько, что аромат его парфюма защекотал ноздри, заставляя жадно хватать воздух открытым ртом. Ещё чуть-чуть и Чжань почувствовал, что задохнётся. В глазах мужчины плескалась чернильная темнота и ему вдруг стало страшно от самого себя. Воздух загустел, став почти осязаем. Казалось, только протяни руку и сможешь его потрогать.

Где-то на задворках сознания он понимал, что если вытворит какую-нибудь дичь, то отвернёт Ибо от себя навсегда, напугает его и потом ему не останется ничего другого, как исчезнуть и оставить возлюбленного в покое. Но слишком долгое воздержание, постоянное подавление инстинктов и такая желанная близость сводили с ума, превратившись в гремучий дикий коктейль.

- Отодвинься, – прохрипел Чжань, плотно прижавшись спиной к дверце, чтобы максимально увеличить расстояние между собой и источником соблазна – дай мне минутку..

- Я ещё раз спрашиваю, - насупился Ибо, даже не шелохнувшись – что за хуйня происходит? Что с твоими глазами? Это какой-то трюк, да?

Ибо пристально всматривался в потемневшее, искажённое лицо, в чёрные как угли бездонные глаза, полностью залитые тьмой, и передёрнулся от ощущения какого-то надвигающегося пиздеца, причём, похоже, по его душу. Он вскинул руку, протянув её к Чжаню, но не успел коснуться, потому что тот отшатнулся от него словно от прокажённого и Ибо на долю секунды стало где-то даже обидно.

Чжань весь съёжился на сидении, мысленно распиная самого себя за то, что его так внезапно накрыло. Он устало прикрыл глаза, стараясь взять себя в руки и придумать хоть одно мало-мальки правдоподобное оправдание своим действиям.

***

Первые несколько месяцев скитаний после смерти Ибо, Чжань чувствовал себя разбитым, брошенным, одиноким. Безумцем. Он неприкаянно бродил по земле, не находя себе места. Прятался в деревнях, попадавшихся по пути, пещерах и в одной из них даже поселился на какое-то время. Но спустя месяц даже та, ставшая на краткий момент родной, больше не привлекала и не держала его. Всё, что у него было – это глубокая рана в душе и тьма, поддерживающая в нём едва теплившуюся жизнь. Он никак не мог избавиться от той боли, что терзала измученное сердце. Хотелось умереть, последовать вслед за возлюбленным. Зачем ему эта бессмертная жизнь, если больше не было того, ради которого билось сердце? Ибо всегда был его якорем, державшим на поверхности и не дававшем опустить голову под напором обстоятельств.