Fallen/Падший

восьмая глава

После нескольких недель наполненных отчаянными поисками, взглядами полными презрения, унизительными замечаниями и холодными отказами, Северус наконец нашел тяжелую физическую работу на холодильном складе захудалого мясокомбината. Целыми днями ему приходилось перетаскивать на своих плечах замороженные туши крупного рогатого скота из грузовиков в ослепительно освещенные неоном склады. Для него, убежденного вегетарианца, это было особенно мучительным занятием. Но поскольку никто не хотел заниматься этой грязной работой, то и вопросов там тоже никто никаких не задавал.

      Он приходил на склад к шести утра, и в конце своей двенадцатичасовой рабочей смены получал жалкую зарплату наличными. На эти деньги Северус смог обзавестись самым необходимым и снять в подвале заброшенного жилого дома неотапливаемую, заплесневелую комнатку с холодной водой. Цена жизни без документов оказалась слишком высокой. А осознание того, что он скорее всего застрял в этой жизни до конца своих дней, приводило Северуса в отчаяние, но больше в этом чужом мире ему некуда было податься.

      Вся его жизнь была одним сплошным тяжелым периодом, но сейчас в ней происходило что-то невообразимое. Раньше Северус точно знал кто он такой и ради чего живет. Он знал, что у него есть миссия, которую нужно выполнить. Сейчас же он чувствовал себя потерянным и отданным на откуп безжалостной Судьбе.

      Будучи Мастером Зелий, он десятилетиями учился определять консистенцию веществ с помощью своего исключительно тонкого нюха. Для человека с таким чрезвычайно тонким обонянием пропахшие потом, кровью и экскрементами залы становились сущим кошмаром. Жизнь в маггловском мире в целом была для него очень трудна. Большинство мест, которые ему приходилось часто посещать, такие как метро, супермаркеты, закусочные и даже библиотеки, ужасно пахли. Но, похоже, что самих магглов это не волновало, словно они этого не замечали.

      Кроме того, уровень окружающего шума был слишком высок для его чувствительных ушей, а ослепляющее искусственное освещение жгло его зоркие глаза. И если для Северуса на протяжении всей его жизни содержание своих вещей и жилья в чистоте было само собой разумеющимся делом, то к окружающим его людям это, похоже, не относилось. Его желудок каждый раз сжимался от одной только мысли о грязных санитарных и кухонных помещениях в его жилье.