Fallen/Падший

десятая глава

Следующие тринадцать дней показались ему самыми длинными тринадцатью днями в его жизни. Северус едва мог дождаться того момента, когда наконец сможет пойти в библиотеку и с помощью словаря перевести загадочные письмена на драгоценной бумаге.

      Все эти годы он изо дня в день (задолго до рассвета) вместе с другими мужчинами в любую погоду подходил к мясокомбинату, в ожидании начала рабочей смены. Но теперь все это ощущалось совсем иначе, чем прежде. Его жизнь больше не была бесконечным потоком безнадежности и отчаяния.

      У него наконец-то снова появилась цель!

      После двух, казалось бы, бесконечных недель борьбы со своей железной дисциплиной, в этот вторник Северус проснулся раньше обычного. Если обычно он с трудом выбирался из-под рваного шерстяного одеяла, чтобы потом одеться в своей маленькой морозной комнатке, то сегодня утром он практически выпрыгнул из постели. Его дыхание поднималось под потолок, образуя в воздухе туманные облака, пока он быстро натягивал на свое жилистое тело, закаленное тяжелой работой, джинсы и черную толстовку и торопливо покидал разрушающийся жилой дом.

      Движимый нетерпением, Северус быстро, но старательно, как и всегда, помылся и постирал, а затем наконец сел в автобус до библиотеки. Листок со словами, написанными красивой женщиной, он носил во внутреннем кармане своей куртки, поближе к колотящемуся от волнения сердцу.

      В читальном зале он сразу же направился в отдел литературы на иностранных языках. Взяв с одной из металлических полок толстый том, который он определил как арабско-английский словарь, Северус сел за один из пустых столов у окна. Аккуратно положив перед собой карточку с размашистым шрифтом, он попытался определить первую последовательность иностранных символов, из которых должно было сложиться слово.

الجريء

      Он знал, что арабская письменность читается не слева направо, как европейские языки, а в обратном направлении. В свое время Северус перевел и изучил бесчисленное количество рукописей искусных алхимиков Северной Африки и Ближнего Востока. Уже будучи молодым зельеваром, он научился из трудов Абу Бакра Мухаммеда бин Закарии ар-Рази, выходца из Персии, осторожному использованию аппаратов для дистилляции, экстракции и сублимации. И благодаря умелому и отработанному годами владению техникой перевода с помощью палочки чтение иностранных, порой священных, писаний никогда не становились для него проблемой.

      Сейчас же Северус со все более нарастающим беспокойством начал осознавать, что в этой тысячестраничной книге, полной неизвестных символов, без магии почти невозможно найти хотя бы одно слово.

      К вечеру он перебрал и сравнил, наверное, сотни букв, глифов и слогов. Обладая хладнокровной логикой, воображением и даром комбинирования, он попытался вычислить систему, которая позволила бы ему расшифровать содержание текста. После более чем семи часов напряженной умственной работы Северус не только устал, проголодался и хотел пить, он начал отчаиваться. Он исписал десятки страниц теориями и примерами, но ни одна из его стратегий не оказалась жизнеспособной и не принесла ему полезного результата. Чувствуя усталость, он встал, чтобы сходить к кофейному автомату.

      Я — Северус Снейп. У меня высокий коэффициент интеллекта, потрясающая способность к дедукции и интуиция. И черт возьми, я выясню, что написано на этом проклятом клочке бумаги!

      Стоило ему, погруженному в раздумья, вернуться на свое место, как к его столу подошел пожилой любезно улыбающийся джентльмен с седеющей бородой и в очках в роговой оправе. Он был одет в явно дорогой, но уже немного пушистый кардиган, брюки от серого костюма и небрежно прижимал к груди несколько книг. Выглядел мужчина как заслуженный ученый или университетский профессор, в любом случае как литератор. Северус бросил на него подозрительный взгляд, жизнь научила его не доверять никому. Даже, или особенно, если все в этом незнакомце казалось ему таким симпатичным и доверительным. Но дружелюбный человек совсем не был обескуражен его враждебностью и заговорил звучным голосом: «А, я вижу вы тоже поклонник замечательного Халиля Джебрана…».

      Мастер Зелий в замешательстве, а это случалось редко, как и то, что он что-то не мог понять самостоятельно, уставился на старика.