Угрюмый

22.

Рюджин в очередной раз чертыхается при себе и матерится, то ли от головной боли из-за вчерашней выпивки, то ли от того, что до сих пор блять злится, что она вообще натворила вчера из-за своего состояния. Поддалась Феликсу. Снова. Хоть и днями старательно избегала его, казалось бы, вот-вот забывая о своих чувствах. И поэтому Рюджин весь свой словарь мата исчерпала с самого утра, как только проснулась в объятиях Ли Феликса и буквально вылетела из комнаты, осыпав его оскорблениями. Даже сейчас бурчит под свой нос недовольно, и заходит в дом, без всякого страха и неловкости быть застуканной отец все равно в очередной командировке, а Хёнджин слишком ахуенный кузен, чтобы отчитывать её за приход рано утром. Да и нечего скрываться он, наверное, и так вчера увидел Рюджин и Феликса, судя по тому, как они прижимались прямо в клубе, где он работает.

Брр. Рюджин до сих пор стыдно перед собой в первую очередь от вчерашних воспоминаний. Стыдно перед своей гордостью и здравым смыслом, которых она в очередной раз подвела.

- Эм. - и хотела бы Рюджин и дальше мучить свою совесть, как обо всем забывает, когда проходит в дом и видит кузена не на своей кровати, как она ожидала, а на диване, который только что проснулся, видимо, переночевав здесь. - Что ты тут делаешь?.. - тянет она удивленно, и осматривает своего кузена, который сонливо свои волосы поправляет и встает с дивана.

- Сплю, - только и говорит он, пожав плечами, ни капли не волнуясь об оправданиях касательно того, почему он не в своей комнате спит, в которой сейчас Йеджи находится. Не хотелось вчера её напрягать, вот он и в гостиную спустился после поцелуев перед сном. Им еще слишком рано спать на одной кровати. И плевать, что они в первой встрече поцеловались, и что она его в гримерку затащила после недели знакомства. Все равно рано он по её взгляду прочел, когда поцелуй вчера перерос во страстный. Хоть она и всеми силами до конца старалась казаться смелой, по старой привычке. А Рюджин глаза закатывает от его ответа, и взгляд переводит на одеяло с подушкой, мысленно зачеркивая оправдание про то, что он, возможно, тоже зажрался вчера и не смог до комнаты дойти. Он дошел до комнаты. Но по хуй пойми причинам спустился обратно, забрав подушку и одеяло, словно муж, которого жена наказала в плане постели. Впрочем, у всех свои тараканы в голове. И поэтому Рюджин решает забить на кузена, и пробурчав «окей», хочет бы продолжить свой путь до комнаты, чтобы в кровать провалиться и проспать весь день в попытке забыть о своей вчерашней слабости перед Ли Феликсом, как ей снова мешают. Мешает теперь уже проклятая Йеджи, которая спускается по лестнице со словами: