unverletzliche

13.

- Как думаешь? - тихо спросила я у блондина. Мы всё-таки оторвались от преследователей, уехав на какое-то пустынное поле. Сейчас мы стоим здесь, держа в дрожащих руках сигареты, чтобы снять напряжение. Я присела на капот автомобиля и уставилась куда-то в даль. Перед нами простиралось широкое поле с высокой травой и сорняками, уходящими за горизонт. - Через сколько Август убьет меня? - блондин сел рядом со мной с усмешкой и пожал плечами. Кажется, на его лице было написано крупными буквами, что он шокирован и не настроен на диалог со мной. Но я просто не могла молчать.

- Сразу же как признаешься ему, - подает голос друг и смотрит на меня. Признаюсь ли я ему? До этого момента не собиралась, но теперь внутри меня неприятно зашевелилась совесть. Не буду же я вечно избегать его. Он точно узнает по многочисленным штрафам, что вскоре придут ему. А может и раньше, если полиция успела записать наши номера. - Ежик, ты должна ему рассказать.

Когда я достаю свой телефон, то вижу пропущенный звонок. Мое сердце пропускает несколько ударов и уходит в пятки. Кажется, что через мгновение у меня начинается тахикардия. Капли пота выступают на лбу, а руки снова предательски дрожат. Сначала думай, а затем делай, Коди! Скорее всего, мой словарный запас расширится, когда брат возьмет трубку, но уже поздно бежать, я слышу длинные гудки, которые мучают меня и выкручивают все нервы.

- Коди, ты где? - сонно спрашивает Аггу, зевая. Теперь мне еще страшнее, ведь придётся признаваться во всем самой.

- Я стою с Йостом в каком-то поле за городом, - голос заметно дрожит, точно вызывая у крашенного опаску. Хочется выкинуть сим-карту и уехать домой. Но даже там меня достанет разъярённый родственник. - Я забирала у Эйви маски и встретила Кляйна, - я замялась. На губы выступил вкус металла от крови. Кажется, я слишком сильно прикусила свою губу. Но мне не больно, мне до жути страшно продолжать. Я смотрю на голубоглазого в поисках поддержки. Он криво улыбается мне и держит зрительный контакт. - Мы немного заигрались и нам пришлось уезжать от полиции в это поле.

- О чем ты говоришь? - тихо спросил мой брат, однако я почувствовала, как напряглись мышцы на его лице, образовав страшную гримасу. - Коди, скажи, что происходит, черт возьми?

- У нас были своеобразные гонки по городу, - я недоверчиво осмотрелась, в надежде, что Дидерих не бежит на меня с кирпичом. - Родной, я обещаю, что сама оплачу все штрафы, - начала защищать себя. В груди неприятно горела паника, завязав в горле тугой узел. Глаза неприятно пекло от горечи подступающих слез. Я боялась реакции брата, но понимала, что сама виновата и заслужила любых высказываний в свою сторону.