Милый ненавидит умирать

Глава 22. История

Маленький Джон идёт по крохотной улочке своего небольшого бедного поселения. Ему всего двенадцать, он несёт горсть хвороста домой и очень спешит, чтобы не опоздать и не быть наказанным. Ему преграждают путь трое парней старше года на два, посмеиваясь и разминая кулаки. Джон знает, чем это закончится. И знает, что этого не избежать. Один из парней, самый высокий, со всей силы пинает его в живот, сбивая с ног. Остальные тут же присоединяются, они принимаются с мерзкими улыбками на лицах бить его ногами, да с такой силой, что слабое тело Джона летает по всей улочке, повсюду оставляя свою кровь и ошмётки. Он не хочет думать, сколько это продолжается, и просто выдыхает, когда всё заканчивается. Удовлетворённые парни, всё так же противно смеясь, уходят, заводя разговор о том, как в этот раз быстро Джон рухнул на землю. Он поднимается, утирая кровь с лица, и принимается поскорее собрать растерянные ветки. Он уже опоздал, наказания не избежать, но лучше не усугублять и без того ужасную ситуацию. Джон шепчет себе под нос ругательства и проклятия, мечтая однажды стать сильнее и дать этой ненавистной троице отпор, да такой, чтобы они никогда не забыли этого дня, поднимает последнюю веточку и мчится домой.

Отец стоит на крыльце, смотрит строго, злобно, и нетерпеливо постукивает ногой. Джон заметно замедляет шаг и плетётся еле-еле. Теперь он здесь, и наказание не усилится, но получать его, конечно же, не хочется. Когда он всё-таки подходит, отец отчеканивает сквозь стиснутые зубы гневно:

— Тебя опять избили?

Джон ничего не отвечает.

— Тебя опять избили, я спрашиваю?! — мгновенно срывается на крик отец. Вот бы заткнуть его. — Слабак! Эй! — окликает он мать. Ни по имени, ни «жена», ни даже «женщина». «Эй». Рывком выдёргивает из рук Джона ветки и грубо всучивает их подошедшей матери. — Займись.

Она робко кивает и уходит. Она ничего не может сделать.

— А ты... — отец вновь переводит взгляд на сына. Джон смотрит исподлобья с пылающей ненавистью. — Щенок!

Земля уходит из-под ног, щека вспыхивает болью. Джон опять оказывается поваленным.

— Бесполезный! Немощный! Слабак! — всё кричит отец неугомонно, рывками поднимая сына на ноги и снова роняя жестокими ударами. Это наверняка все слышат. И никто не приходит.

— Кого вырастил?! — гневается отец, уже чуть спокойнее, наконец отстав от ребёнка и принявшись измерять крыльцо тяжёлыми шагами. — Собирайся!