В тишине /kooksoo/

глава 7

— Да что на тебя нашло?! — крикнул Юнхо. Мужчина резко вильнул рулем, уходя от столкновения. Он так отвлекся на жену, что не сразу заметил, что машину повело на соседнюю полосу.

— Да это с тобой что?! — выкрикнула в ответ Джису. — Какого черта ты вообще говорил с этим человеком?!

— Ты что завелась? Джису! Нормальный же мужик, что ты цепляешься? Подошел, попросил закурить. Что, мне его послать надо было?

— Ты не куришь!

— В машине прикуриватель есть, — мужчина, чувствуя, как крик Джису начинает его раздражать, тихо выматерился и начал тормозить. Остановившись у бордюра, он повернулся к жене. — Какая муха тебя укусила?

Джису запнулась. Она растерла лицо руками, ладоням зачесывая волосы назад.

— Какая? — голос дрожал от гнева. — Мы учим нашу дочь никогда не говорить с незнакомцами. А ты первого встречного предлагаешь подвезти! Пустить в наш... нашу машину! Просто потому что он...

— Слушай, это ПМС, да? — спокойно поинтересовался Юнхо, а Джису чуть не взвыла от этих слов.

— Этот мудак... он все у меня забрал...

— Так вот в чем дело... Зайчон, мы же все обсуждали. Ну, подумаешь, ну, продала ты фирму. Это не ребенок, в конце-то концов. Захочешь — откроешь новую. Что трагедию-то устраивать?

Джису отвернулась к окну, не желая сейчас никого видеть.

— Просто отвези меня домой.

Чон Чонгук продолжал отравлять собой все, что ее касалось. Даже их с Юнхо. Особенно их... Злость погасла так же быстро, как и вспыхнула, возвращая безразличие.

Она справится со всем этим. Придумает, как выйти из клетки, в которую ее загнали. Но все это не раньше того, как она отмоется, пока запах Чонгука, и правда, ее не задушил.

Дома женщина сразу направилась в ванную и заперла за собой дверь. С Юнхо они за всю дорогу не обменялись больше не словом. И Джису не знала, как ей на это реагировать. Хотя, по правде говоря, не хотела об этом думать. Вообще не хотела думать ни о чем.

Одежда полетела в мусорную корзину, заняв собой все место в ней. Под струями горячей воды Джису вылила на себя целый флакон геля для душа, пока не убедилась, что она физически больше не может пахнуть этим человеком.