Хроники Короны. Восстание.

Глава 1. Часть 5. Окуляры и бледнолицый.

И снова ночь, и снова треклятый Туман заполонил кривую улочку Терриякки, тем самым перекрыв какие-либо возможные пути выхода из ровных и не очень домов. Снова спасением для потерявшихся служил жёлто-оранжевый свет уличных фонарей, включенных местным фонарщиком Мистером Лайтером – одним из наиболее профессиональных в своей стезе. Однако что же это? Туман пришёл спустя неделю, а не трёхдневник, а значит, мы уже в прошлом. Прелестном беззаботном прошлом, в котором жили два родных и дорогих друг другу мальчишки Гринбейл.

Томас стоял посреди Тихой Площади и не смел шелохнуться. Страх захватил его, обезоружил, обездвижил, будто заковал в тысячи мертвенно-холодных цепей. В ушах мальчика восьми кругов всё ещё был слышен таинственный, зловещий смех. И вот, наконец, кто-то хихикнул позади, и Гринбейл повернул голову. Повернул голову, однако тело осталось на месте. Повернул, словно ночная, пушистая, но также опасная птица – сова.

— Кто здесь? — испуганно пропищал он нечеловеческим голосом. — Что, что вам нужно от меня?

Том взглянул под ноги и осознал, что они действительно закованы в толстые и крайне ржавые цепи, которые, кажется, долгие круги находились в грязной воде, среди ила, водорослей, песка и склизких рыбёшек. Бедный Гринбейл стоял на грязной земле, а не на каменных плитах и совершенно не помнил, как здесь очутился. Мальчик чувствовал слежку откуда-то из-за бело-прозрачной пелены и страшился неизвестного, как джентльмен, впервые решивший отправиться на свидание вслепую. И страшился не зря, потому что от Томаса не отводили глаз. А ведь они взаправду окружили юного неудачливого жителя дома №3. Пять пар красных зрачков замерли, рассматривая душу Гринбейла.

— Туман густой, опасность в нем, тварь скрылась, мы её найдем, — послышалось вдалеке и отдалось эхом по Площади.

"Только не это" – произнёс Том про себя. Подобные случаи происходили редко, но всё же продолжались.

— Хи-хи-хи, братец, я тут, – раздалось у левого уха. Фраза, сказанная ребёнком, заставила старшего брата вздрогнуть от неожиданности. По спине поползли мурашки-жучки.

Гринбейл вновь повернул голову, однако никого не увидел, но когда вернул её в прежнее положение, едва не вскрикнул. Над ним нависал Бертран. Младший брат тяжело дышал, его глазные яблоки неестественно сильно вылези из орбит, а лицо выглядело чересчур бледным, мертвецки синим. Ребёнок на вид остался таким же маленьким и глупым. По его щекам текли ледяные слёзы, а сам он источал холод и запах чернозёма. Он прохрипел.