Пораждёные в греху - умирают за грехи своих создателей. У нас нет выбора перед судьбой, когда всё предрешено наперёд, когда клеймованая кровь течёт по венам. Но разве можно изменить свою жизнь когда весь мир знает о твоём происхождение? Так зачем же...
К сожалению, это изображение не соответствует нашим правилам. Чтобы продолжить публикацию, пожалуйста, удалите изображение или загрузите другое.
Я вдыхаю мужской запах с примесью крепкого алкоголя. Кристофер поглощает пространство между нами, претендуя на весь воздух и накаляя обстановку вокруг. Эти голубые, хищные глаза буквально всё, что я могу видеть, и чёрт возьми, мне не хочется терять зрительный контакт. Можно ли сгореть заживо на месте из-за желания смахнуть не послушную блондинистую прядь волос?
Мои руки упираются в твёрдую грудь мужчины, но силы оттолкнуть не хватает, либо просто не хочу. Магнитный импульс проходит сквозь меня, и Кристофер сильнее сжимает шею, перекрывая часть воздуха. Я чувствую крепкую хватку на талии, он сжимает до приятной боли, будоража глубину сознания. Возбуждение тяжёлым грузом витает в воздухе, провоцируя сдаться, но прошлое тянет вниз, помогая прийти к здравому смыслу.
Я пытаюсь снова отстраниться, цепляясь за тонкую ниточку самоконтроля, которая готова порваться. Подаюсь телом назад, упираясь задницей в край стола – бежать некуда. Кристофер уловил мой настрой, поэтому перемещает руку с горла на волосы, позволяя сделать полноценный вдох. Это даёт временное облегчение, пока я не осознаю своё положение, чувствуя давление в голове. Он играет по своим правилам.
- Выводишь, буквально с ума сводишь каждый день, смотря своими невинными глазками. – Прорычал мужчина, сильнее наматывая мои волосы на кулак, максимально приближая наши губы. - Я не святая, но и раздвигать перед тобой ноги не собираюсь, Лакуммо. - Ох, это правда, Ангелочек? – Издевательски протянул Кристофер, оттягивая мою голову назад, чтобы сохранять зрительный контакт. - Скорее пропою молитву, которой не знаю, нежели буду желать тебя.
Я врала, грязно и не прикрыто, что не скрылось от мужчины. Он видел меня насквозь, выводя и восхищая одновременно. Действовал похлеще любого наркотика, зная, что зависимый не устоит перед таким удовольствием.
