Make it before midnight

40

Дыхание мгновенно перехватило. Я отпрянула, но инквизитор удержал меня за запястье. На его лице была маска абсолютного спокойствия, но в глазах был огонь. Он ждал моей реакции. А я стояла с бешено колотящимся сердцем и не могла ничего сказать.

Где-то глубоко в груди разливалась радость. А в голове взрывались салюты паники. Я понимала, что инквизитор не отпустит, он добьется своего. Но, что было еще хуже, я хотела этого. Но, если он узнает, кто я, я окажусь не под брачной аркой, а на плахе.

Скулы свело судорогой от этого понимания, а на глазах грозили появиться слезы.

— Милорд, — выдавила я из себя. — У вас идет отбор невест. Вы же ищете совершенно определенную девушку, которую встретили на празднике Пресветлой.

У него дернулась щека, будто я напомнила ему о чем-то сильно раздражающем.

— К демонам отбор, — абсолютно серьезно сказал инквизитор. — Меня вообще не было на площади.

Ну ничего себе! Он рассказал мне, что это все представление. Однако мое удивление лорд Чон интерпретировал по-своему.

— Не удивляйся, — инквизитор сделал еще один шаг. — Я нашел то, что мне нужно было, теперь этот отбор — просто фарс.

— А девушкам вы это сказали? — я покачала головой.

— Каждая из них врет, — выплюнул инквизитор. — Причем из корыстных целей.

Он это сказал, будто был готов за это посадить. Меня словно окатили холодной водой. Каждая врет. А я так вообще завралась. Значит, надо продолжать.

— Милорд, я не могу принять ваше предложение, — я подняла на него глаза. — У меня есть жених.

Его пальцы на моем запястье сжались сильнее, и он теперь притянул меня к себе вплотную, скользя взглядом по лицу.

— Ну да. Любовь с первого поцелуя, — усмехнулся инквизитор. — Лалиса, это точно то, что вы чувствуете к господину Намджуну?

— Да, — кивнула я, но мой взгляд предательски упал на губы лорда Чона. — Точно...

— Обманщица, — выдохнул он и впился в мой рот сладким жадным поцелуем.

Мне внезапно стало все равно, что будет дальше. Важным оказался именно этот момент. В конце концов, я уже почти смирилась, что мое разоблачение — дело времени и упрямства инквизитора. Так почему мне не насладиться сейчас?