Мир Малышенко. Разрушенная

Глава 19.

Май. Питер

– Как дела? – обманчиво беспечным тоном спрашиваю я. – Честно говоря, выглядишь отстойно.

Макс стоит в дверном проеме, но даже со своего места я могу чувствовать его страх наравне с шоком. На нем только полотенце, обернутое вокруг бедер. Худое тело с выступающими венами. По небольшим синякам в сгибах локтей я могу догадываться, что у него проблемы с наркотиками. А еще темные круги под глазами и тусклый цвет кожи.

Я наводила о Максе кое-какие справки и выяснила, что его семья была разорена в этом году. Кто-то открыл доступ к информации о нелегальных счетах и переводах компании, лишив Демидовых партнеров и инвесторов. Кроме того, их конкуренты воспользовались бедствующим положением и окончательно потопили их бизнес.

– Анфиса… – потрясенно говорит Макс. – Это ты?

– Разве я так сильно изменилась, что меня с трудом можно узнать?

– Зачем ты вернулась? – настороженно спрашивает он.

– Я пришла вернуть свой долг, – я направляю на него пистолет. – Я всегда возвращаю долги.

Максим указывает на оружие в моих руках.

– Он… Он настоящий?

Вместо ответа я нажимаю на курок. В номере раздается щелчок, и через мгновение настенный светильник, горевший позади Демидова, разбивается на осколки. Макс испуганно вскрикивает и наклоняется, инстинктивно прикрывая голову руками.

– Когда я только училась обращаться с оружием, я попадала, куда угодно, но только не в цель, – говорю я, продолжая наводить на него пистолет. – Но потом я начала попадать точно в мишень. Знаешь, почему я научилась стрелять, Макс?

– Почему? – он напряженно сглатывает.

– Я начала представлять вместо мишени твое ухмыляющееся лицо. Я запомнила его до мельчайших подробностей в ночь, когда ты упивался моей беспомощностью. Когда я просила меня отпустить, но вместо этого ты становился безжалостнее и безжалостнее. Когда ты не смог остановиться. Когда ты насиловал и избивал меня до тех пор, пока тебе не показалось, что я умерла. Твое мерзкое отвратительное лицо еще долго стояло перед моими глазами.

Макс поднимает перед собой руки в примирительном жесте.

– Анфиса, перестань. Я тебя знаю. Ты не способна причинить кому-либо боль. Ты не сможешь в меня выстрелить. А сейчас убери пистолет, иначе я вызову полицию.