Глава 7 «Сатана»

125 68 7
                                        

Липкая тьма окутывала каждую клеточку кожи, пробираясь холодом. Темно было настолько, что нельзя было увидеть ровным счетом ничего — так же, как если бы пытаться разглядеть что-то с закрытыми глазами.

«Так холодно...» — одинокая фигура, свернувшаяся в позе эмбриона, отчетливо выделялась белым пятном в темноте. Пытаясь найти тепло, она сворачивалась все сильнее.

«Если это то, что ждет каждого после смерти, я был бы счастлив никогда не существовать.» — пальцы впились в угловатые плечи.

Боли не было. Радости не было. В этом непонятном пространстве нельзя было ничего ощутить: ни дуновения ветра, ни шелеста листьев, ни одинокой песни соловья в далеком лесу. Туда не проникал ни один луч Игниса и Фебуса. Вокруг стояла такая мертвая тишина, с которой не сравнилось бы даже поместье графов Гемоку. Тело вроде бы было, а вроде бы и нет. Полное отсутствие веса и силы притяжения, несмотря на то что взаимодействовать с самим собой и окружающим миром было возможно.

— Кто я? — Фигура села, бросая взгляд на белесые ладошки.

Словно болезненный удар по голове, в память ворвались последние мгновения жизни. Схватившись за место, где еще совсем недавно торчал кинжал, мальчик судорожно втянул в легкие липкую тьму, заменявшую воздух. Но что-то все еще горело в его маленькой груди, трепетало, будто цеплялось за последние искры существования. Сердце?

Нет.

Это была ненависть.

Она не появлялась мгновенно. Она копилась. Медленно, но верно, разрасталась из мелких обид, из тех слов, которые будто случайно ранят, из взгляда, в котором вместо тепла читается холод, из каждого несбывшегося обещания. Долгое время Норт просто не понимал этого.

Почему слова отца, вместо утешения, жгут? Почему руки, которые должны были обнимать, давят, как каменные тиски? Ненависть — это лишь искаженное лицо любви, мучительное и истерзанное печалями. Ее корни уходили в самую глубину естества, туда, где когда-то теплились вера и надежда.

От любви до ненависти всегда один шаг, но этот шаг оставляет глубокие раны.

Вместе с ненавистью внутри демоненка горело чувство вины. Вина за несдержанные обещания и за надежды, которые он так и не смог оправдать. Вина за каждую неудачную попытку стать ближе. Вина за то, что он оставил сестру одну, хотя клялся, что всегда будет рядом.

Владыка забвения: Железная ВоляМесто, где живут истории. Откройте их для себя