200 миль до звезд

Часть одиннадцатая.

  Пока Чарли терпеливо выполнял просьбу старика Роджера, ремонтируя дверь его старой рухляди под названием «Джессика». Я сидела на деревянном стуле, спинка которого была отклонена назад, и радовалась незатейливому летнему деньку, слушая, как утренние птички пели свою незатейливую звонкую песню, а горожане начинали пробуждаться от глубокого сна, открывая окошки своих скрипучих фургончиков.

Солнце показалось из-за горизонта пару часов назад, и теперь стремительно поднималось в небо, согревая, остывшую ночным холодом почву, своими теплыми лучами. Озеро поблескивало яркими бликами, от чего я машинально зажмуривала глаза, спасаясь так от неприятных темных, а порой желтых пятен.

Ближе к двенадцати, ветер казался слишком влажным и, в то же время, тяжелым. Его словно не хватало, и я продолжала дышать ртом, стирая выступившие капельки пота со лба. Это явные перемены климата точно предвещали хорошенький ливень.

Но даже от этого мое настроение не испортилось, напротив, сейчас все было идеально: я с Чарли, рядом дядечка Роджер, который ворчливо указывал юноше, что необходимо делать дальше, а затем подавал ему нужные инструменты. Он, конечно же, извинялся, ссылаясь на то, что мог бы и сам все сделать, но уж слишком слаб для такой трудоемкой работы. А Пак, тяжело вздыхая, принимался за починку маленьких, но очень скрипучих окон, чтобы только не выслушивать упреки старика.

Фургончик рыбака был уже довольно старым: краска давно выцвела, став грязно-желтой, а многочисленные трещинки, облупившиеся со временем, также не украшали Фольксваген. Ржавчина, казалось бы, уже намертво въелась в большой знак «W». Многолетние проливные дожди великолепно справились со своей миссией, превратив машину в «консервную банку».

***

— И все же, почему «Джессика»? — внезапно поинтересовалась я у дядечки во время вечернего ужина. Мужчина спокойно отложил вилку в сторону и бесшумно хохотнул. Но этот смешок не выглядел жизнерадостным, а больше напоминал сожаление, словно я затронула его душу.

Он быстро перевел свой взгляд на меня, от чего я заметно напряглась, потому что почувствовала неловкость от своего вопроса. Чарли же не встревал в наш диалог, просто продолжал уплетать жареную яичницу по форме напоминающее сердце.

Впрочем, сам Роджер не растерялся и начал свою историю спокойно и немного монотонно. Он был честен, поэтому у меня не возникло никаких подозрений, что тот врал или выдумывал что-то лишнее.

— Пятьдесят пять лет тому назад я влюбился в одну девушку-художницу... — Керк замедлился, потирая глаза, но затем продолжил. — Пятого июля 1959 года я случайно оказался на вечеринке в честь любителей группы Allman Brothers Band. Мои друзья насильно притащили меня, прекрасно зная, как я относился к подобным событиям. Я отдавал предпочтения тихим местам, нежели шумным, где я мог бы вдохновиться на новую мелодию, быстро перебирая тонкие струны пальцами. Однако, оказавшись на той вечеринке, я благодарил Бога всю свою жизнь за такой подарок судьбы.

Слушая рассказ дяденьки, я почему-то думала о Чарли, о человеке который прочно засел в моих мыслях. Просыпаясь, я думала о нем, во время еды, я также вспоминала наши беседы в университете, и даже ложась спать, лицо парня отчетливо мелькало перед моими глазами. Это словно одержимость, от которой сложно избавиться, сложно и переключиться.

— Но я знал, что наше знакомство принесет мне лишь одно страдание...

— Почему, что-то случилось? — испуганно вырвалось из моего рта, на что мужчина снова засмеялся. Плечи мистера приподнялись, а живот тут же напомнил мне желе, которое покачивалось от резких колебаний.

— Просто я был трусом, нищим трусом, который боялся признаться в своих чувствах. Ведь на тот момент я не имел ничего кроме своего ржавого фургона, случайно выигранного в лотерее и гитары. А она, она была для меня мечтой: прекрасной и недосягаемой...

Я склонила голову, потому что слезы выступили на глазах, а показывать своей слабость перед мужчинами мне не хотелось. Ведь, по сути, я тоже трусиха, которая так и не смогла сама произнести тех слов. Отказ — самое ужасное, что можно услышать в ответ.

История Керка местами была схожа с моей. Она также полна различных красок: местами темная и мрачная, а потом превращалась в красочные и яркие цвета, отражая всю палитру влюбленного сердца.

— А что же потом? — спокойно выдал Чарли. Я по-прежнему не поднимала голову, лишь слушала его ровный тон голоса.

— В итоге, Джессика вышла замуж за паренька с фермы, а я так и остался со своим фургоном! И как вы понимаете, машину я назвал в честь своей первой любви. Глупо, не правда ли?

— Нет, не глупо! — Выкрикнула я, встав с диванчика. В тот момент на меня нашло что-то подобное гневу, и я не могла просто сидеть и слушать, словно не понимала, чего стоило ему отпустить любимого человека.

От этой мысли мне стало так тоскливо, что я быстро выбежала из фургончика, дабы подышать свежим воздухом. Мистер Керк до сих пор любит ту художницу, поэтому и старается сохранить все воспоминания, которые с годами стали лишь крепче.

***

Вспомнив вчерашнюю историю, как у меня внезапно появилась отличная идея. Конечно, я и не была отличным художником, но спасти фургончик я все же могла. Только необходимо найти краски и большие кисти, а остальное лишь мелочи.

Пока мужчины спорили друг с другом, кто лучший игрок сезона в бейсболе, я тихонько и почти не заметно направилась на большую площадь, чтобы найти все нужнее для воплощения моей грандиозной задумки. К тому же, на такое дело не жаль и нескольких долларов.

Я надеялась, что смогу вернуть его слегка потухшим глазам былые искры, пусть и таким простым способом.

Прогуливаясь по уже многолюдной площади, я искала что-то похожее на магазинчик стройматериалов. Однако названия на старых вывесках уже давно стерлись, что вдвое усложнило мои поиски, а одна дощечка и вовсе слабо висела над крыльцом, которая в любой момент могла упасть кому-нибудь на голову.

Чтобы не выгладить простушкой среди горожан, знающих здесь все от и до, я с неким стеснением шла к пожилой даме, от которой так и веяло дружелюбием. Она продолжала выставлять маленькие картины на невысокий столик, а ее, скорее всего подруга, громко говорила по телефону.

Конечно, сейчас же полным ходом шла подготовка к вечерней ярмарке, поэтому к двум часам здесь царил полный хаос. Дети, словно неугомонные, носились от одной лавки к другой, стараясь не заметно стащить какие-то мелкие побрякушки или конфеты, а разозленные торговцы махали руками, ругая их за плохое воспитание. От данной сцены я лишь хихикнула, потому как впервые наблюдала подобное.

Странно, но этот городок казался мне живым: люди здесь хлопотали, а не слонялись без дела у себя дома, ребятишки играли в мячики или же прыгали на скакалке. Им словно не знакомо было слово «тоска», они наслаждались лишь одним моментом, сохраняя хорошие воспоминания. Будь моя воля, я бы с радостью осталась здесь еще на пару дней.

Еще несколько шагов отделяло меня и ту женщину, которая закончив выставлять свой товар, присела на стульчик. Вблизи она казалась слишком худощавой и бледной, лицо ее удлиненное, а щеки впалые, за счет чего скулы выгладили выше и острее. Дама была одета в белое платье легкого пошива, подол которого струился от слабого ветерка.

Такая утонченная и в тоже время задумчивая, она как будто искала кого-то в толпе. Прокашлявшись, я хотела уже вежливо обратить ее взор на себя, но услышав имя, слова сами по себе забылись.

— Джессика, думаешь, нам удастся продать все эти картины? — взволновано произнесла дамочка в фиолетовом платье. Она выглядела старше своей подруги. Этот цвет явно придавал ей лишних лет десять, хоть и голос у нее звучал моложе, нежели у той торговки. — Девушка, вам что-то надо?

Вся в раздумьях, я даже не услышала, что дамочка обращалась ко мне. Стоило ей подойти ближе и щелкнуть двумя пальцами перед моими глазами, я наконец-то вернулась в реальность. Возможно, что эта именно та Джессика, про которую рассказывал Роджер.

— П-простите, но не подскажите, где можно купить краски и кисти? — дабы не вызывать у них подозрений, я решила, что это лишь обычное совпадение.

— Мы и сами не часто здесь бываем, но...

Она не успела договорить, как ее знакомая перебила, указав на дальний магазинчик. Я поблагодарила за помощь, а затем направилась к нужному месту.

Мои мысли сбиты с толку, да и растерянность взяла надо мной вверх. Я не знала: стоило ли рассказывать о ней Роджеру или все же промолчать? Впрочем, у меня еще было время для раздумий.

— Где ты пропадала? — поинтересовался у меня Чарли, заметив, как я поставила баночки краски у фургона. Я подняла глаза на него и тут же рассмеялась: на носу парня красовалось грязное пятно, которое, кстати говоря, придавало ему некой мужественности. Взяв чистое полотенце, я уверенно подошла к юноше, чтобы вытереть это маленькое недоразумение. Он опешил, потому как выпучил на меня свои больше глаза, рот же его был слегка приоткрыт.

— Готово, — уж больно самоуверенно произнесла я, догадываясь, что Чарли был смущен моим поступком.

— Кхм, зачем тебе все это? — пальцем он указал на баночки, и я принялась рассказывать ему про свой поход на площадь, и что встретила загадочную женщину по имени...

— Джессика? И ты думаешь, что это она?

— Не знаю, но и столько совпадений тоже не может быть: продажа картин, имя и ее взгляд ...

— О ком это вы?

Откуда-то не возьмись появился Роджер, и я замешкалась, не зная, что же сказать. К счастью меня спас Пак. Он удачно перевел тему, и казалось, старик ничего не заподозрил.

— Джо решила, что машине необходим последний штрих — покраска!

Он посмотрел на меня, и тут же лихорадочно принялся поглаживать свою седую бороду.

— Дорого же, не нужно было покупать... — В голосе послышались нотки досады, но я уверила его, что все это обошлось мне очень дешево, чуть ли не бесплатно. — Я давно хотел заняться этим делом, но раз ты хочешь помочь, не буду препятствовать. Только для начала, вы оба пообедаете!

С улыбками на лицах, мы принялись за трапезу, а в мыслях я уже продумывала рисунок, который украсил бы машину рыбака. Но пришлось немного постараться, ведь цвета было лишь два, да и фургон оказался довольно-таки крупным. Я решила, что незатейливые узоры будут кстати.

Так как былая краска давно облупилась, с ней пришлось повозиться не меньше, чем с другой, купленной мною сегодня в магазинчике. Найдя у хозяина ненужную металлическую щетку, я принялась усердно снимать слои, постепенно придавая опрятный вид Фольксвагену.

Поглощенная процессом, совсем перестала следить за временем, даже не обращала на упреки Роджера, который слонялся около меня минут тридцать. Я облегченно выдохнула лишь тогда, когда дядечка собрался на ярмарку, прихватив с собой маленький холодильник на колесиках.

Темнело действительно быстро: солнце скрылось за горизонт, ветер становился прохладнее. Я слегка озябла, хоть и работала не покладая рук. Вдали уже слышалась веселая музыка, и я подумала, что ярмарка началась. Скорее всего, свежая рыба мистера Роджера скупалась медленно, потому что он не появлялся уже несколько часов.

— Почти готово!

Я легонько направила кисть вправо, как мою руку внезапно перехватил Чарли. И как я сразу не заметила его присутствия? Он покачал головой, словно осуждал меня за такое трудолюбие. На самом деле я изрядно вымоталась, пока выводила рисунки такими кистями. Но сейчас я была довольна своей работой

— Прости, не заметила тебя...

— Ты славно потрудилась, выгладит потрясающе! — заминка.

— Спасибо, — щеки начинают краснеть. — ты что-то хотел? — аккуратно положив кисть на банку, я поинтересовалась у Чарли. Юноша почесал затылок, а уголки его губ поднялись выше.

— Ярмарка идет полным ходом, может, мы с тобой прогуляемся? Если хочешь...

В сердце болезненно кольнуло от его предложения. Тон голоса парня стал заметно ниже. Он произнес это мило и в тоже время немного беспокойно, что вызывало у меня приятную эйфорию, от которой хотелось все бросить и согласиться. Но усталость просто сломала меня, тело требовало отдыха.

— Я с радостью, но...

— Ребятки!

Роджер появился внезапно. Он тут же сел на стульчик, следом попросив стакан воды. Левой рукой мужчина вытер пот с лица, а правой держался за сердце. Старик явно был чем-то напуган, раз вернулся сюда, оставив свой мини-холодильник на площади.

Чарли вернулся быстро, принеся полную чашку. Жадно, чуть ли не давясь жидкостью, мистер пил не намереваясь сбавлять темпа. Пролитая вода оставляла влажные разводы на его штанах, но даже это не смущало мужчину.

— Вы нас пугаете...

— Она, — старик явно перестарался, одышка дала о себе знать.

— Кто она? — встрял Пак, а я, кажется, начала догадываться о ком пойдет разговор.

— Джессика, я видел ее, она здесь...

Мы оба обомлели от удивления. Он узнал ее, ту, которую любил по сей день.

— Может вы обознались?

Лицо рыбака нахмурилось и стало чуть серьезнее. Мужчина резко встал, а после отдал стакан Паку, который слегка пошатнулся от такой силы. Видимо его задели слова моего друга. Форма настроения стала иной, не такой приветливой, как сегодня утром.

— Нет, я не мог ошибиться!