Первая леди

Добро пожаловать в Белый дом

  — Ты должна еще раз ознакомиться с расписанием и, если что-то пойдёт не так, сообщить мне, — не унималась Кейтлин.

Стюардесса принесла нам напитки, я сказала, что больше ничего не нужно, и, мило улыбнувшись, девушка удалилась. Мы уже подлетали к Вашингтону, но мои нервы были на исходе. За всё это время не думала, что буду рада оказаться в Белом доме, лишь бы эта безумная не донимала меня. Кейтлин была достаточно красива, но этот строгий костюм и туго стянутый узел на голове старил ее лет на пять. Она явно любила всё контролировать, видимо, мечтая, что люди будут жить планами, списками и точно рассчитанным временен. Клянусь, мне казалось, что Кейтлин уже знала, когда умрёт, и вплоть до последней секунды рассчитала свою жизнь.

Небольшой исходящий факт обо мне: я ненавижу порядок, поэтому персона Кейтлин меня жутко бесила как воплощение того, что я терпеть не могу.

Девушка отвлекла меня от размышлений, щёлкнув перед носом пальцами. Я даже не вздрогнула, лишь подняла на нее глаза, буквально крича: «Отвали от меня!».

— Ты должна отдать всю коммуникацию, — машинным голосом сказала Кейтлин.

— Отдать что? — специально переспросила я, чтобы лишний раз позлить ее.

— Коммуникацию, — она слегка повысила голос, давая понять, что нянчиться со мной ей тоже не в радость.

— С какой стати? — Я откинулась на спинку кресла и скрестила руки.

— Потому что мы должны действовать по инструкции, а там сказано, что ты должна отдать всю имеющуюся коммуникацию.

Я шумно выдохнула и, медленно поднявшись с кресла, начала нарочито долго копаться в карманах в поисках телефона. Кейтлин клацала ручкой по планшету, ожидая. Спустя... м-м-м, минуту — да, я позлю эту стерву — достала телефон из кармана и, откашлявшись, протянула Кейтлин. Она быстро выхватила его и положила в небольшой пластиковый контейнер.

— Возможно, ты получишь его после проверки, — добавила она с ноткой желчи.

А-а-а, я ее убью. Так, хорошо, мне еще долго терпеть ее, поэтому, собрав всю чёртову волю в кулак, я натянула улыбку и сказала:

— Хорошо, мне не принципиально.

Явно не ожидавшая такой реакции Кейтлин опешила, но потом быстро кивнула и опять уткнулась в планшет.

— Ах, еще кое-что: если к тебе будет обращаться президент или его семья, стоит отвечать вежливо и учтиво. Также, если тебя попросят что-то сделать, не стоит отказываться, — она произнесла это с какой-то странной ноткой в голосе.

Я наморщилась, поняв, что она имеет в виду.

— Выполнять все их пошлые фантазии? Я вот в качестве кого еду?

— Мне кажется, мы поняли друг друга, — быстро прервала мою тираду Кейтлин.

Она что, считает, я в течении месяца буду ублажать президента и его сынишку? Ах, или я отличный подарок на день рождения, тогда всё ясно. Хотелось встать и уйти, но идти некуда, потому что подо мной несколько километров до земли, поэтому я встала и ушла в туалет, громко хлопнув дверью.

Опершись о края раковины, я подняла глаза на отражение в зеркале. Девушка с голубыми глазами и огненно-рыжими волосами с гневом смотрела на меня. Что я могу сделать? Ничего, поэтому придётся терпеть. Скоро это всё закончится, и я вернусь домой. Расчесав пальцами волосы и сделав высокий хвост, я умылась холодной водой, которая мгновенно привела мысли в порядок.

Когда я вышла, Кейтлин всё еще сидела напротив, так и не поднимая глаз. На моём кресле уже лежала коробка цвета морской волны.

— Что это? — выдала я.

— По инструкции я не должна смотреть. — Кейтлин всё не поднимала глаз.

— Что еще ты не можешь делать по инструкции? — спросила я, падая в кресло, держа коробку в руках.

— Отвечать на личные вопросы, касающиеся семьи Шрив.

— Понятно.

Я открыла коробку и увидела аккуратно сложенную голубую ткань. Достав ее, поняла, что это платье.

— И-и как это понимать? — протянула я.

— Тебе следует это надеть по выходе из самолёта.

— Это тоже написано в инструкции? — Ну как тут не съязвить?

— Нет, это личная инициатива Максона Шрива.

Этот индюк думает, что у меня нет одежды?

— Так, ладно. Ты отняла телефон, но как мне связываться с родными?

— У тебя будет на это время.

Я комком откинула платье на соседнее кресло и, заложив руки за голову, откинулась на спинку.

— Советую переодеться сейчас, потому что мы скоро снижаемся.

Я не стала спорить, ибо это было бесполезно, и опять отправилась в туалет, чтобы надеть платье. Как ни странно, оно идеально мне подошло. Хотя это было неудивительно, ведь у меня снимали мерки еще за несколько дней до отлёта. Видимо, было время подготовиться. Посмотрев в зеркало, я почти перестала злиться, что мне подарили платье: оно действительно было красивым. Чуть приталенное, подчеркивающее то, чего априори подчеркнуть нельзя на моём худощавом теле. Поэтому я удивилась неожиданно появившейся груди. Сняла пыльные кеды, в которых была, и босиком вернулась к Кейтлин.

Достав из чемодана балетки на плоской подошве, уселась на место. Кейтлин смерила меня оценивающим взглядом и качнула головой с лёгкой улыбкой. Видимо, она тоже считала, что я выгляжу неплохо.

Через пару минут пилот сообщил, что мы приготовились к снижению, и попросил пристегнуть ремни безопасности. Всем известно, что ремни нужны для того, чтобы твоё обгоревшее тело нашли на нужном месте после крушения самолёта и не пришлось опознавать тебя по зубам, собирая кости по всему фюзеляжу. Так как нас было всего двое, не считая пилота и стюардессы, то, думаю, будет нетрудно понять, кто из нас кто, но, чтобы лишний раз не нервировать и без того дёрганную Кейтлин, я пристегнулась. Самолёт начал снижаться, всё приближаясь к земле. Нырнув под пелену облаков, я увидела здания, водоёмы, дороги. Как хорошо быть птицей: взмахнул крыльями и полетел туда, где нет ограничений и правил. Ты там, куда дует ветер, зовёт тебя сердце.

Когда шасси коснулись взлётной полосы, пилот сообщил, что мы прибыли в Вашингтон. Яркое солнце светило сквозь окошко иллюминатора — казалось, что даже отсюда я чувствовала эту изнуряющую летнюю жару.

Кейтлин поднялась с кресла, как только мы остановились. Она расправила чёрную юбку и как-то неожиданно мило улыбнулась мне.

— Нам пора.

Я последовала за ней, попрощавшись со стюардессой, которая ждала у выхода. Спустившись по трапу, прищурилась от яркого солнца. Впереди была машина, по бокам которой каменными изваяниями стояли охранники. Кто-то из них поднялся на борт самолёта, чтобы забрать мои вещи. Кейтлин поприветствовала их, перекинувшись парой фраз. Я лишь кивнула, садясь на заднее сидение. С двух сторон от меня села охрана, а Кейтлин устроилась на переднем сидении с водителем.

— Почему такие предосторожности? — удивилась я.

— Ты гостья президента, а он заботится о безопасности своих гостей, — отозвалась девушка, что-то записывая. — Поехали, — скомандовала Кейтлин, и машина дернулась с места, буквально повинуясь.

Думаю, это ее рай. Все повинуются ей, абсолютно и беспрекословно. Видимо, Кейтлин думала, что я окажусь тихой мышкой, которая ждёт не дождется этой поездки. Ага, конечно. Думаю, ее уже давно никто так не бесил.

Я почти не видела, что происходит на улицах. Огромные плечи охраны закрывали весь обзор. Хорошо, что на всю работал кондиционер, который хоть немного давал отдохнуть от зноя. Когда стало скучно, я решила поговорить с охраной, но оказалось, что это все равно что вести беседу со стеной. Кейтлин лишь хмыкнула, когда я в очередной раз попыталась разговорить телохранителей.

В нашей семье не было машины, мы не могли себе этого позволить. Хотя, думаю, всё равно не так часто ею бы пользовались. Поэтому, сидя в кожаном салоне, я чувствовала себя в крайней степени неудобно. Водитель включил мигалку, когда мы попали в пробку. Ну прям поездка первым классом; конечно, мне еще не приходилось чувствовать себя важной персоной.

Когда впереди я увидела Белый дом, быстрее забилось сердце. Я не хочу сказать, что запаниковала, просто в очередной раз захотелось развернуться и отправиться домой. Стальные ворота открылись, когда мы проехали мимо пункта охраны. Насколько мне известно, на территории Белого дома проводят экскурсии, но, судя по тому, что я не увидела людей, их решили приостановить на время приёма, чтобы не тревожить гостей. Мы проехали мимо сада с деревьями, чьи листья были цвета фиалок. Красивые клумбы были усыпаны красными и синими цветами, а фонтаны завершали эту чудную картину, маня свежестью в такой жаркий день. Мы подъехали к главному входу Белого дома; когда открыли дверь машины и помогли выйти, я запрокинула голову, рассматривая белоснежные колонны. Тут даже у меня отвисла челюсть.

— Это ведь палладианский стиль? — спросила я у Кейтлин — единственного человека, кто имел право со мной разговаривать.

Она удивлённо подняла бровь и с интересом посмотрела на меня.

— Откуда ты знаешь?

— Я читаю много.

Кейтлин поджала губы, словно я сказала какую-то глупость, и отвернулась.

— Сейчас я покажу твою комнату — расположишься, отдохнёшь, а потом я зайду к тебе.

Я кивнула, качаясь с пятки на носок. Машина отъехала с подъездной дорожки, но охрана осталась на месте, обступив нас полукругом.

— Они всегда молчат? — шепотом спросила я.

— Только если так сказано...

— ...в инструкции, — закончила я, щелкнув пальцами. — Поняла, куда же без нее.

Кейтлин шумно выдохнула и, через силу улыбнувшись, сказала:

— Пойдём за мной.

Двери перед нами распахнулись, и мы вошли в небольшой зал.

— У нас мало времени, мы и так отстаем, — причитала Кейтлин. — Потом всё сможешь посмотреть.

Она пошла в сторону широкой белой лестницы, ведущей на верхний этаж. Преодолев два крутых лестничных пролёта, мы оказались на третьем этаже. Я подняла голову, рассматривая лепнины и красивые высокие люстры. Пол был словно зеркало из кремовых и молочных плиточек шоколада. Вдоль коридора, по которому мы шли, стояли псевдо-колонны, а между ними — портреты людей. Такой красоты мне еще не удавалось увидеть вживую ни разу. Ну, хоть жить буду с шиком.

Сзади нас хлопнула дверь, и все обернулись, включая охрану.

— Максон, — с улыбкой сказала Кейтлин, двигаясь в сторону парня.

За спинами охраны я увидела его. Сын президента стоял в брюках и рубашке с галстуком. Его светлые волосы были небрежно уложены, а руки свободно лежали в карманах брюк. Он был абсолютно спокоен, но, как-то мрачно поприветствовав Кейтлин, устало посмотрел в мою сторону, и я услышала отрывок его фразы:

— ...у меня сейчас нет на нее времени.

Почему-то меня это больно кольнуло. Он дарит платье, но, я уверена, понятия не имеет, как меня зовут. Для него мой приезд — не больше, чем любая благотворительность.

Кейтлин что-то еще сказала Максону и вернулась ко мне.

— Пойдём.

Она привела меня к двери и, остановившись, сказала:

— Охрана будет ждать снаружи. Если что, они могут позвать меня. Через пару часов за тобой зайдут, приготовься к небольшой экскурсии.

Я молча зашла в комнату, взяв чемодан, и закрыла дверь. Здесь был такой же пол, примерно такая же люстра, на полу лежал роскошный ковёр. У стены стояло трюмо, а рядом огромный шкаф из слоновой кости. Видимо, соседняя дверь вела в ванную комнату. У противоположной стены, на небольшом подиуме стояла большая двуспальная кровать с балдахином. На небольших полуколоннах возвышались вазы со свежими цветами. Видимо, меня ждали. Не разбирая чемодана, я плюхнулась на кровать, стараясь забыть всё, что со мной произошло за последнее время.

— Соберись, Америка, еще тридцать один день.

To be continued...