27 Minutes | 27 Минут (Russian Translation)

Бессонные ночи

Sleepless Nights

Гарри POV

С тех пор, как Луи уехал на лечение, дни проходят глупо, скучно и до невозможности долго. Я постоянно пытался занять себя хоть чем-нибудь; чем-нибудь, что сможет отвлечь меня от мыслей о нем. Беспокойство, что растекается по моему телу и каждое мгновение выедает часть меня, доводит меня до безумия. Разные ситуации всплывают в моем воображении: например, ему плохо, или же врачи и вовсе не заботятся о нём. Я боялся, что они просто заперли его в комнате, привязав к кровати, и каждый месяц получают свои денежки, ничего не делая. Я боялся, что он угаснет, что он совсем ничего не ест, не принимает нужные ему лекарства, или же полностью обделен столь нужным ему общением.

В глубине души я понимаю, что все совсем не так, но мое сердце не может перебороть эту волну беспокойства. Когда он был здесь со мной, до всего произошедшего, я всегда считал своей обязанностью присматривать за ним. Пусть мы почти не разговаривали, и по большей части были друг другу никем, я всегда наблюдал за ним. Наблюдал, чтобы удостовериться в порядке ли он, даже если не произносил вслух ни единого слова. Я всегда был здесь для него, знал он это или нет, но все, что ему нужно было сделать, сказать мне хоть слово.

Скорее всего, моя первая ошибка была в том, что я так и не дал ему понять, что всегда был рядом. Я прокручиваю последние два года в своей голове и понимаю, что все, что я делал, было неправильным. Я бы мог стать ему другом, дать ему понять, что я всегда буду на его стороне. Что, если ему вдруг что-то понадобится, я брошу все на свете и сделаю то, о чем он меня попросит. Возможно, я был выбит из колеи, но только мысль о том, что он где-то и жив, помогла мне продержаться столь долго.

Я не собираюсь врать самому себе и окружающим, уверяя, что последние два года был хорошим мальчиком, потому что это далеко не так. Я наговорил достаточно глупостей и совершил кучу поступков, о которых сейчас сожалею, но они скрывали за собой мою боль. Я хотел показать миру, что у меня все отлично, даже несмотря на то, что умер изнутри. У моего сердца больше не было причин биться, но я не желал, чтобы кто-то наслаждался моими страданиями. Я не знал, были ли рядом такие люди, но я не хотел этого в любом случае.

Так что, я спрятал это чувство, спрятал как можно глубже. Я позволил вечеринкам, ночным клубам, алкоголю и женщинам полностью поглотить меня. Я хранил это чувство, держал его в тайне, потому что последнее, что мне было нужно, это внимание прессы. Вероятность того, что они все же уловят что-то, была всегда, но, если это происходило, Лиам всегда меня прикрывал. Тогда я не догадывался, что он делал это из жалости и чувства вины, но теперь я понимаю это. И я презираю его за эту жалость.

Унять свой гнев и разочарование оказалось весьма сложно, особенно когда чувство, что во всем случившемся виноват именно он, не желает отпускать. Он не виноват, и все это понимают, но мне просто нужно свалить на кого-то вину. Он знал обо всем и не сказал мне ни слова. Хотя вся правда в том, что если мне и следует кого-то винить, то только самого себя.

Одна часть меня, пытается понять, что он защищал себя и Найла, но другая чувствует себя преданной. Та часть меня, которая уверена в том, что мой друг пошел бы на все, лишь бы видеть меня счастливым, но вместо этого позволил мне рухнуть на самое дно. Он знал о моих вылазках на вечеринки, он видел боль в моих глазах, но он ничего не сделал.

У Лиама всегда было самое доброе сердце, он был самым преданным человеком, которого я когда-либо встречал. Он выручал меня миллионы раз, даже больше чем Луи, и я был благодарен ему за это. Даже когда Луи бросил меня, я видел заботу, которой он хотел окружить меня, пытаясь помочь, не смотря на то, что я полностью игнорировал его. Он был заботливым, внимательным и добрым.

Я вижу то, как он смотрит на Найла, и то, как Найл смотрит на него в ответ. Любовь и страсть, что пылают в их глазах настолько крепки, что заслуживают преклонения. Когда-то мне довелось испытать нечто подобное, и это непреодолимое желание быть с Луи до сих пор живо во мне.

И лишь осознав это, я отпускаю свой гнев, потому что я никогда не смогу винить Лиама за то, что он любит кого-то настолько сильно, что не позволит никому отнять у него его любовь.