Первое, что я помню – пронзающая боль. Сильнее, чем от побоев, голода или ломки. Это радовало и огорчало одновременно. Я чувствую боль, значит, я жив. И, значит, мои приключения не закончились. Я то терял сознание, то приходил в себя. Чьи-то нежные теплые руки иногда касались меня, и, откровенно говоря, мне было приятно. Постепенно мне становилось лучше, я слышал чужие голоса, иногда звериный рык – словно где-то возле меня сидела крупная собака. В основном, разговор был обо мне. Это настораживало и вызывало недовольство, я не привык к такому вниманию от посторонних.
Окончательно я пришел в себя где-то под вечер. Сколько дней я провалялся в полумертвом состоянии, я не знал, может, день, может два, а, может, и целую неделю. Помещение было немногим лучше моего прежнего обиталища. С первого взгляда стало ясно, что в доме живут недолго после длительного запустения. Такие же потрескавшиеся голые стены, грязный пол, почти полное отсутствие предметов обстановки, не считая груды разного тряпья в противоположном от меня углу, а из мебели только рассохшийся стол да кособокий стул, который, казалось, рассыплется от одного только взгляда.
– Очнулся, – женский голос прозвучал то ли с облегчением, то ли с недовольством. Я прикрыл глаза от неожиданности. – Я думала, что ты все-таки сдох.
– Угу, я тоже так думал, – пробубнил я себе под нос. – Воды дай.
Женская рука поднесла мне помятую жестяную банку, где плеснуло что-то. Разбирать, что это мне было недосуг, я ужасно хотел пить. К счастью, это была всего лишь вода. Я пил ее, жадно, почти захлебываясь, и мне плевать было на противный металлический привкус, на то, что вода была не самой чистой.
– Спасибо, – голос мой тут же сел и сорвался: я все-таки подавился, и теперь сдерживал приступ безудержного кашля. Последнее время я часто болел. То ли воспаление легких, то ли опий доконал меня, наконец, но каждое утро я откашливал черную свернувшуюся кровь.
– Не за что. Отдохни пока, скоро придет Рагнар, вам, пожалуй, есть, о чем поговорить, – я кивнул и повалился на свое место. Думать ни о чем не хотелось, мне впервые было спокойно.
– Тебя как зовут-то? – сонно спросил я свою собеседницу. Открывать глаза мне не хотелось.
– Харлин. А тебя? – в голосе девушки впервые послышался интерес ко мне.
– Джим. Джим Рокс, – ответил я. – Приятно познакомиться, Харлин.
ВЫ ЧИТАЕТЕ
Черное сердце Джима Рокса
Hombres LoboНенависть и любовь - как их можно чувствовать вместе? Мы далеко не на равных, ты мне не ровня. Ты меня бесишь, и я... я восхищаюсь тобой. И плевать, что я всего лишь один из обращенных, а ты, хоть и Рожденная, но полукровка.
