В объятиях демона.

18 и 19.Ангелы и демоны

ГЛАВА 18 и 19
АНГЕЛЫ И ДЕМОНЫ
ФРЭННИ
Забавно наблюдать за этими парнями. Они так яростно ненавидят друг друга и даже не замечают, как сильно похожи. Ну... похожи, за исключением того, что один из них излучает тьму и опасность, а второй ослепляет своей лучезарностью. Но помимо этого...
Я только-только начинаю вникать в некоторые вещи. Прошла неделя с тех пор, как Люк и Гейб во все меня посвятили, а потом оставили в покое, чтобы дать подумать. А Гейб оставил меня в покое и в другом смысле. Мы редко бываем наедине, и он почти не прикасается ко мне. Не уверена, что рада этому. Я не спрашивала его, в чем дело, но, наверное, в комментарии Люка о том, что Гейб может потерять крылья, есть доля истины.
Полностью белая кухня Гейба как будто сияет, подобно ее хозяину. Гейб неодобрительно смотрит на Люка, и тот отвечает ему вызывающим взглядом.
- Выше моего понимания, как после всего виденного тобою ты сохранил подобное мироощущение. Единственная причина, по которой Всемогущий не посылает на землю второй потоп, - то, что первый оказался бесполезным.
Гейб несогласно качает головой.
- Каждый день люди совершают поступки, доказывающие, что ты не прав. Полностью самоотверженные добрые деяния.
- Должен поспорить. Не существует ничего самоотверженного. В корне любого доброго поступка лежит личная выгода.
- Эй, приятель, остынь.
Я закатываю глаза.
- Гейб, брось ты это. Он безнадежен, - Я раскрываю на столе учебник по математике и отодвигаю в сторону пустую миску из-под мороженого, - Вы, ребята, конечно, гении, и все такое прочее, но вообще-то итоговые экзамены начинаются завтра, и мне нужно учиться, или УКЛА поменяет свое мнение на мой счет.
Люк с улыбкой смотрит на меня.
- А кстати, что за идея с УКЛА?
- В смысле?
- Просто любопытно, почему тебя так тянет уехать на учебу за три тысячи миль от дома.
- Ну... отчасти из-за того, что это за три тысячи мили от дома. Правда, еще там лучшая в стране программа по международным отношениям, и я, пожалуй, смогу выбрать основной предмет в политической науке, например, или изучении Ближнего Востока.
- И чем заняться дальше? - поднимает бровь Люк.
Мои щеки начинают пылать.
- Я считаю, вся неразбериха в мире оттого, что люди не умеют толком общаться. Ну знаешь, из-за разницы в культуре или религии. Что-то вроде того. Вот почему я начала участвовать во всей этой переписке. Я хотела понять. Поэтому... собираюсь заняться чем-то серьезным. Точно не знаю, чем или как...
Гейб улыбается, снова ослепляя меня сиянием.
- Благородная цель.
- Заткнись, - смущенно говорю я.
Знаю, как глупо звучит то, чем я хочу заниматься, но я всегда хотела этого. У меня с детских лет хорошо получалось находить с людьми общий язык и помогать им понимать друг друга. Как и сейчас, с Люком и Гейбом, хотя общее для них - я, так что это, пожалуй, не в счет.
- И ты думаешь, будто что-то изменишь. - Люк становится серьезным.
- Возможно, нет. Но попытка не пытка, - отвечаю я, водя карандашом по учебнику математики.
- Фрэнни, ты обязательно многое изменишь, - Внезапно Гейб говорит с такой же серьезностью, как и Люк.
- Правда? Не уверена, что смогу.
Люк и Гейб обмениваются настороженными взглядами. Они знают, что я права. Затем в глазах Люка появляется суровость, за которой скрывается мука.
- Отметь ее, - говорит он Гейбу.
- Ты еще глупее, чем выглядишь, - с сардонической усмешкой отзывается Гейб и трясет головой.
- Что тебе мешает?
Лицо Гейба становится мрачнее тучи, и он переводит взгляд на меня.
- Фрэнни мешает мне.
В горле у меня пересыхает.
- Минутку. Какая жизнь меня ждет, будь я отмечена для рая? Чем это лучше быть отмеченной для ада?
Я наблюдаю, как Люк отвечает мне с запинками.
- Всемогущий... - Замешкавшись, он смотрит на Гейба в поисках поддержки. Тот кивает, и Люк продолжает говорить, - Он не использует тебя так же... нещадно.
- Но Он все равно использует меня. Это будет уже не моя жизнь, - Негодование и злость грозят взять надо мной контроль. Я засовываю их обратно в черную яму. - Не хочу быть Моисеем или Гитлером. Я хочу быть Фрэнни.
Наконец Гейб подает голос.
- Если ты будешь отмечена для небес, я смогу защитить тебя. Будет невероятно сложно переменить метку, и в конце концов они прекратят попытки. Но если ты останешься неотмеченной, они не перестанут приходить за тобой.
- Как и вы.
Мое сердце уходит в пятки. У меня нет выхода. Внезапно мною овладевает клаустрофобия - я загнана в ловушку и до смерти напугана. Дрожащей рукой берусь за учебник по математике.
- Так что, ребята, вы понимаете, о чем тут речь? - говорю я, стараясь сменить тему.
Люк еще несколько секунд обеспокоенно смотрит на меня, но затем понимает намек и тянет на себя учебник.
- Над чем ты сейчас работаешь?
Я переворачиваю страницу под его пальцами, и он отдергивает руку.
- Ой!
Гейб ухмыляется.
- Ой? Ты не шутишь?
Люк поднимает руку и поворачивает - ладонью к нам, на среднем пальце виднеется крошечная малиновая капелька крови. Порез от бумаги.
- Что ж, это и есть ответ, - констатирует Гейб.
Люк ничего не говорит, лишь смотрит с приоткрытым ртом на увеличивающуюся каплю крови. Затем поворачивается ко мне с робкой улыбкой на губах и другой рукой притягивает меня к себе за шею для поцелуя.
Когда он наконец отпускает меня, я смотрю в его счастливые глаза.
- Что я пропустила? - спрашиваю я, сбитая с толку, и пытаюсь выровнять дыхание.
- У демонов кровь не течет, - широко улыбается он.
В глазах Гейба бурлит негодование. Люк отпускает меня, а я стараюсь не утонуть в угрызениях совести.
- Как и у ангелов, - говорит Гейб.
ЛЮК
По пути домой я все пытаюсь постичь, что бы это значило, но смысл ускользает от меня. Я стал смертным? Превратился в человека? И что это означает для нас с Фрэнни? Пока я предаюсь размышлениям, она сидит рядом со мной в «шелби», опустив голову мне на плечо. В висках пульсирует кровь - что-то новенькое, - когда я думаю обо всех вариантах. Сможем ли мы быть вместе? По-настоящему вместе?
Но есть и отрицательная сторона превращения в человека. Моя связь с миром демонов становится все тоньше. Это и хорошо, и плохо. Хорошо, поскольку я решил, что они просто горстка придурков и я больше не хочу слышать их мысли. Плохо, ведь я не знаю, когда они рядом. А если я этого не знаю, то не могу защитить Фрэнни.
Я убираю с руля правую руку и достаю из консоли между сиденьями маленькую коробочку. Кладу руку на плечо Фрэнни и подношу коробочку к ее лицу.
- У меня для тебя кое-что есть.
- Что это?
- Возьми и сама посмотри, - с широкой улыбкой говорю я.
- Ах ты, негодяй! - бормочет Фрэнни, хватая коробку и открывая. За цепочку она вынимает оттуда распятие и долго смотрит, как оно покачивается.
- Надень. Крест металлический с золотой окантовкой, а Иисус - из серебра и платины.
За циничным выражением ее глаз скрывается лукавый огонек.
- Понимаю, - говорит она. - Если ты собирался затащить меня в постель подарками, то это неверный выбор.
Я сдавленно смеюсь.
- Это не входило в мои намерения, но учту на будущее.
- Так... это шутка? - спрашивает она, с опаской глядя на меня.
- Нет. Оружие.
- Я думала, это у вампиров проблемы с распятием.
- Верно. Но в таких ситуациях те, что с другой стороны, предпочитают повторять: «Храни меня Господь». И надеюсь, они правы.
- О чем ты, черт побери, говоришь?
- У каждого демона есть так называемая слабость - нечто, заложенное в нас владыкой Люцифером во время создания, чтобы мы не стали чересчур мощными. - Результат его паранойи, не иначе. - Для меня это золото. Не знаю, что у Белиаса и Аваиры, но распятие задевает самую распространенную слабость. Пожалуйста, всегда носи его и, если кто-то из них приблизится к тебе, вонзи его или хотя бы поцарапай. По крайней мере, это замедлит демонов.
- Ты всерьез думаешь, что мне это нужно?
Я отворачиваюсь от дороги и пришпиливаю Фрэнни взглядом.
- Нам нужна любая помощь, которую мы можем получить.
Ее глаза распахиваются. Она вешает цепочку на шею и берет в руку крест.
- Почему все это происходит? - говорит она обманчиво спокойным голосом.
Мои руки стискивают руль.
- Не знаю.
Она смотрит на меня круглыми, полными страдания глазами.
- Что бы Гейб ни думал о моем даре... я не хочу этого.
- Вряд ли здесь приходится выбирать. Ты рождена с даром подчинения, так же как с голубыми глазами и светлыми волосами.
- Но это я могу изменить - носить контактные линзы или покрасить волосы.
- Ты на самом деле не меняешь, а прикрываешь истину. Такой дар будет трудно спрятать.
Она удрученно откидывается на сиденье.
- Как мне сделать так, чтобы они оставили меня в покое?
- Не думаю, что ты можешь это. Ад не перестанет посылать за тобой, пока ты не отмечена, нами или ими.
Застонав, она закрывает лицо руками.
- Я всего лишь хочу оставаться собой. Жить своей жизнью.
Я тянусь к ней, и она кладет руку на мою. Я пожимаю ее.
- Фрэнни, вдвоем мы найдем выход, обещаю.
Но пока что я понятия не имею, где он. Я смотрю в окно. Единственный выход для нее - это позволить Габриэлю отметить ее.
- Фрэнни?
- Что?
Я медлю.
- Расскажешь о своем брате?
Она поднимает голову и настороженно смотрит на меня.
- Зачем?
- Я же вижу, как ты мучаешь себя.
Она мрачнеет, а в глазах появляется страх.
- Что ты хочешь услышать? Я убила его. Конец истории.
- Я знаю, что это не так.
Фрэнни отдергивает ладонь и скрещивает руки на груди.
- Именно так.
- Расскажи, что произошло.
Она отворачивается к окну.
- Нет.
- Фрэнни, пожалуйста.
Я тянусь к руке Фрэнни, но она убирает ее. Снова поворачивается ко мне со звериной озлобленностью на лице. Острый запах чеснока наполняет салон.
- Убирайся с глаз моих долой, Люк!
Я делаю глубокий вдох.
- Если мы поговорим, это может помочь.
Мой сочувствующий голос, кажется, еще больше злит ее.
- Ничто не поможет. Он мертв! - бросает она.
Я хочу положить ладонь ей на плечо, но она тянется к дверце. Перехватываю ее руку до того, как она открывает дверь.
Фрэнни вырывается из моей хватки. Чеснок и черный перец щекочут мне нос.
- Оставь меня в покое, скотина! - С ее ресниц падают горькие слезы, глаза свирепо смотрят на меня.
- Позволь помочь. Фрэнни, пожалуйста...
С поразительной силой она отталкивает меня к двери.
- Я... ненавижу тебя, - говорит она.
Но в ее голосе нет убежденности. Она снова роняет голову на руки, и вся злость утекает вместе со слезами. Фрэнни перестает всхлипывать, и я убираю локоны с ее мокрого лица. Она молча смотрит на меня, когда последние слезы скатываются по щекам.
- Мы были на дереве, - Ее голос прерывается с каждым словом, - Он любил лазать по деревьям... и... - Тело Фрэнни дергается, когда она пытается подавить слезы, - Он так быстро взбирался. Я не могла поспеть за ним.
Она отворачивается и прислоняется к двери. Затем издает звук, словно раненое животное, нечто среднее между стоном и хныканьем. А затем надолго замолкает.
- Он упал? - наконец говорю я.
Фрэнни тяжело вздыхает.
- Я была так зла... - До того как она заканчивает мысль, ее голос снова прерывается, а по щекам опять текут слезы.
Я осторожно обнимаю Фрэнни и притягиваю к себе. Она прижимается ко мне, а я так и держу ее и выжидаю, пока она сама не заговорит. Когда это происходит, слова еле слышны.
- Мне не нравилось, что он может взбираться быстрее, поэтому я... схватила его за ногу... - Она замолкает, и я сильнее прижимаю ее к себе. - Я побежала за мамой, но... - Слова хрипом вырываются из ее рта, будто из раны, - Он был моим... близнецом... второй половинкой меня. А я убила его.
Мое серное сердце взрывается, рассыпаясь на миллионы кусочков.
- Мне так жаль, - шепчу я в ее волосы, - Фрэнни, но тебе было всего семь. Это не твоя вина.
Я притягиваю девушку ближе и сожалею, что никак не могу исправить этого. Даже моя магия не способна изгнать ее личных демонов. Ей придется сражаться с ними самостоятельно. Все, что я могу, так это крепче обнимать ее, пока она плачет.
Сидя там и зарывшись лицом в ее волосы, я думаю, действительно ли любовь побеждает все, ведь иначе, несмотря на мои обещания, мы пропали.
ФРЭННИ
Когда мы возвращаемся к дому Люка, Тейлор и Райли сидят на капоте машины Райли, стоящей на парковке, а я пытаюсь вспомнить, когда успела рассказать им, где он живет.
- Что, черт побери, они здесь делают? - спрашиваю я.
- Пришли, наверное, навалять мне, - говорит Люк.
- Что ж, ты это заслужил.
Изогнув бровь, он смотрит на меня так, что я трепещу.
Мы заезжаем на свободное парковочное место рядом с домом, и я стараюсь собраться с мыслями, когда подруги подходят к нам. Я счастлива снова видеть Тейлор в нормальном состоянии. Сегодня она первый день в школе после случая с отцом. Она была очень подавлена.
- Мы пришли похитить тебя, - говорит Райли, обнимая меня сзади.
- Ты едешь с нами. Девичник, - добавляет Тейлор.
- Но сейчас не вечер и не среда. Так с чего бы это?
- Просто заткнись и делай, что мы говорим, - ухмыляется она.
Шагнув вперед, я обнимаю подругу.
- Как ты?
Несколько секунд Тейлор выглядит растерянной.
- В порядке, - отвечает она наконец.
- Твой папа сегодня вернулся домой?
Она быстро смотрит на Райли, затем на меня.
- Ага.
- У него все хорошо?
- Ага.
Я жду, когда она добавит что-нибудь еще, но потом решаю, что она не хочет говорить о случившемся.
- Ну и в чем дело? - спрашиваю я.
- Ты едешь с нами.
- Извините, девчонки. Мы с Люком немного заняты, - говорю я.
Он смотрит на меня, и его взгляд останавливается на распятии под моей майкой.
- Знаешь... думаю, тебе стоит поехать.
Я сердито смотрю на него.
- Мне казалось, у нас есть планы.
По крайней мере, у меня. Планы, включающие прохладные простыни и разгоряченные тела...
- Фрэнни, поезжай, - Он делает шаг назад, обеспокоенно осматривая парковку и здания.
- А как же ты?
- Ничего со мной не будет! - почти рычит он, - Просто поезжай.
Что-то не так. Я заставляю себя отвести взгляд от Люка и внимательно изучаю парковку, затем смотрю на Тейлор.
- Куда едем?
- Это сюрприз, - говорит она с блеском в глазах.
Когда я поворачиваюсь поцеловать Люка на прощание, его взгляд по-прежнему мельтешит.
- В чем дело? - шепчу я ему на ухо, когда он наклоняется.
- Ни в чем. Увидимся позже. - Он целует меня, а я заставляю себя отпустить его.
Я сажусь на заднее сиденье машины Райли. Мы выезжаем с парковки, а Райли не спускает с меня глаз в зеркале заднего вида.
- Ну, серьезно. Какие у нас планы? - спрашиваю я.
- Увидишь, - говорит она, глядя в зеркало.
- Как вы нашли меня? Я не рассказывала вам, где живет Люк.
Райли снова бросает на меня взгляд в зеркало.
- Нет, рассказывала. Помнишь, тогда, в школе?
- Вообще-то нет, - Я оборачиваюсь, глядя на крепкую фигуру Люка, исчезающую вдалеке. - Не кажется вам это немного странным?
Тейлор поворачивается и смотрит на меня.
- Ты променяла нас на Люцифера. Не оставила нам другого выбора.
Люцифера? Внезапно в моей голове звенит сигнал тревоги. Я стараюсь сохранить внешнее спокойствие. Паника здесь не поможет. Мою шею тяготит распятие, и я дышу, сосредоточившись на нем.
- Да, пожалуй, так. Извини. А что насчет Райли и Тревора? Они не лучше нас. - Я смотрю на реакцию Тейлор.
Обменявшись взглядом с Райли, Тейлор с широкой улыбкой поворачивается ко мне.
- Ага... и ее тоже мне пришлось похитить.
Неверная реакция. Черт! И только теперь я вижу, что ее глаза светятся красным - скрытым за серой радужной оболочкой, но достаточно заметным в тусклом освещении машины.
Не знаю, что происходит, но уверена: я пропала.
Я выискиваю место, где бы мне сбежать, но мы за пределами города, и светофоров больше нет. Мы направляемся к черту на кулички. Райли ведет намного быстрее обычного, иначе я бы открыла дверь и выпрыгнула. Я стараюсь не поддаться панике, оглядывая местность, а затем до меня доходит, куда мы едем. К карьеру.
Мы припарковываемся рядом с тропинкой, ведущей к воде. Я открываю дверь и иду прочь от машины.
Тейлор - или тот, кто вместо нее, - появляется позади меня в мгновение ока.
- Эй, куда направляешься?
Хороший вопрос. И куда я направляюсь? Я смотрю на грязную дорогу. Шоссе в полумиле отсюда, а в густом лесу царит тишина. Слишком рано для купающихся. Бежать некуда.
- Никуда. И что мы здесь делаем?
- Так, прохлаждаемся. Как насчет того, чтобы искупаться голышом? Хорошая ведь мысль?
Просто отличная!
- Не рановато для купаний голышом? Вода еще холодная.
Тейлор кидает взгляд на Райли, и ее глаза вспыхивают красным огнем.
- Нам придется прижаться друг к дружке, чтобы согреться, - говорит она с похотливой улыбкой.
Плохо дело. Райли кладет ключи в карман обрезанных шорт и идет по дорожке. Тейлор стоит позади, ожидая, что я пойду впереди. Я следую за Райли, стараясь придумать, как достать ключи.
Петляя, мы идем по тропинке через лес, выходя к карьеру. Тейлор неторопливо приближается к краю и садится на утес. Ее глаза вспыхивают, а губы искривляет злобная улыбка.
- Предлагаю раздеться. Водичка просто отличная.
- Мм... классная мысль, - говорит Райли, глядя на меня с блеском в глазах, - Но мне нужно в кустики. Сейчас вернусь.
Она исчезает за деревьями. Проклятье - ключи ушли.
Тейлор поднимается и идет ко мне.
- Ты выглядишь такой скованной. Расслабься, - говорит она, хватая меня за руку и таща к утесу.
Она такая же горячая, каким был Люк. Тейлор усаживает меня и встает за спиной, начиная массировать плечи, а затем снимать через голову футболку.
Я натягиваю ее обратно.
- Слишком прохладно для этого. Я серьезно, - говорю я и не поворачиваюсь, слыша ее рычание. Я должна заставить себя думать, но кровь пульсирует в висках, не давая сосредоточиться.
Затем среди деревьев я слышу слабый шорох. Поднимаю глаза и облегченно вздыхаю, видя, как он выходит из-за деревьев, сверкая на солнце черными шелковистыми волосами. Слава богу!
- Люк, - говорю я, отталкивая Тейлор и вставая. Делаю шаг вперед, и тут он поднимает голову.
- Привет, Фрэнни, - говорит он с коварным блеском в красных светящихся глазах, - Я Белиас.
Я смотрю на него, зная, что должна бежать, но мои ноги словно прирастают к земле, а голова ни с того ни с сего начинает кружиться. Краем глаза я замечаю, как с тропинки исчезает Тейлор.
- Я не могу перестать думать о тебе с того вечера, когда мы встретились перед твоим домом, - говорит он бархатистым голосом, и ноги у меня подкашиваются. Он медленно приближается, пока не оказывается прямо передо мной. Прикасается к моему лицу, оставляя горячий след на щеке. - Фрэнни, все отлично. Все будет просто великолепно, - Его горячие руки скользят вокруг моей талии, прижимая меня к раскаленному телу.
Мозг заволакивает черный туман, и я таю в объятиях демона. Словно бы это Люк прикасается ко мне, отчего я теряю голову. Он прижимается ко мне губами, а я еле дышу. Обвиваю его руками и прислоняюсь к телу, но маленькая частица моего сознания кричит «нет». Я делаю глубокий вдох и заставляю себя думать. Инстинктивно руки тянутся к кресту на шее, пока я пытаюсь ухватиться за остатки разума. Собрав в кулак последнюю волю, я отстраняюсь от поцелуя, поднимаю взгляд и улыбаюсь.
Затем срываю с шеи крест и втыкаю демону в глаз.
Лес сотрясается от звериного рева, когда Белиас падает на колени, вцепившись в пузырящееся лицо. Какое-то мгновение его тело мерцает, словно мираж, а под кожей проступает нечто ужасное.
Запах тухлых яиц сразу же протрезвляет мою голову. Я поворачиваюсь и бегу по тропинке во всю мочь, не оглядываясь. Не знаю, что я, черт побери, буду делать, когда доберусь до машины. И есть ли вообще машина? Были ли Райли и Тейлор здесь на самом деле? Я не знаю, что реально, а что нет.
Я стараюсь не заплакать, но это бессмысленно, ведь я уже плачу, а тропинка стала для меня размытым зеленым пятном, поэтому я не замечаю Тейлор, лежащую на земле, и спотыкаюсь о нее, падая лицом в грязь. Еле-еле поднявшись на ноги, я слышу, как кто-то бежит к нам по лесу. Белиас. Проклятье!
Я беру Тейлор под мышки и тащу, но мы двигаемся слишком медленно, и он нагоняет нас. Прислоняю ее к дереву, а сама встаю перед ней, занимая стойку из дзюдо. Из-за деревьев стремительно появляется Люк.
- Фрэнни! Слава богу! - Он подхватывает Тейлор и перебрасывает через плечо. - Бежим! - Он толкает меня перед собой, пока мы несемся по тропинке, а когда выбираемся на дорогу, он бросает Тейлор на заднее сиденье «шелби», рядом с Райли, лежащей там без сознания.
Мы запрыгиваем в машину и захлопываем двери.
- Господи, Люк! Что... - Но затем я вспоминаю.
Белиас! Тем вечером он был в черной «шелби-кобре» шестьдесят восьмого года. Это не Люк.
Мое сердце замирает.
- О черт!
- Фрэнни, что такое? Ты в порядке?
«Шелби» качается, когда он заводит мотор, разбрызгивая позади нас гравий.
Я смотрю на заднее сиденье - на Тейлор и Райли, затем опять на Белиаса. Что мне делать? Я дышу, пытаясь придумать что-нибудь. А когда снова перевожу взгляд на дорогу, посредине стоит высокая темноволосая девушка. Девушка из постели Люка.
- О черт! - повторяю я.
Белиас вроде бы должен замедлить ход, но он решительно набирает скорость, не отводя взгляда от лобового стекла. Я поднимаю руки, думая, что она сейчас врежется в стекло, но она просто исчезает. Бац - и ее нет.
Когда мы приближаемся к шоссе, я хватаюсь за руль и дергаю. Машину ведет вправо, мы едва не задеваем дерево, но Белиас крутит руль на себя, выезжая на грязную дорогу.
- Какого дьявола ты творишь?
- Иди к черту! - кричу я, стараясь отобрать руль, но демон отталкивает меня.
- Фрэнни, пожалуйста! Перестань пытаться убить нас, хорошо?
Я смотрю в его глаза. Боже, он выглядит совсем как Люк. А затем меня осеняет... то, что он сказал, когда нашел нас на тропинке: «Слава богу». Сказал бы такое Белиас? А Люк?
- Люк?
- А кого ты ожидала встретить?
С заднего сиденья доносится прерывистый вздох и запах тухлых яиц.
Я поворачиваюсь и вижу настоящего Белиаса - по крайней мере, как я думаю. Но он больше не выглядит как Люк. Нет сомнений в том, что он за существо: дымящаяся малиновая кожа, плоское угловатое лицо и рога. Когтистые лапы сжимают шеи моих подруг. Это точно Белиас - из левой пустой глазницы сочится черная слизь.
Люк давит на тормоза, и я чуть не падаю на пол. Затем он поворачивается и направляет на Белиаса светящийся кулак.
- Ты и впрямь собираешься это сделать? - говорит Белиас, встряхивая обмякшие тела Райли и Тейлор. - Фрэнни ведь этого не переживет, - Змеиный рот искривляется в гримасе, сверкая клыками, - Давай. Рискни.
ЛЮК
- Люк? - говорит Фрэнни, пристально глядя на меня.
- Я не могу, - опускаю я кулак. - Он прав. Если он не укроет их, то они пострадают.
- Молодчина, - ухмыляется Белиас.
- Что тебе нужно? - спрашиваю я.
Он кашляет, подавляя усмешку.
- И ты еще спрашиваешь? Думал, что, являясь демоном первого уровня, ты умнее.
Дьявол правый!
Я смотрю на Райли и Тейлор. Могу ли я пожертвовать ими ради Фрэнни? Разум говорит «да», но обретенная совесть кричит, что это неправильно. И если мы выживем, Фрэнни не простит мне содеянного.
- Что мы должны делать? - спрашиваю я, проглатывая комок в горле.
- Фрэнни выйдет из машины, - говорит Белиас, указывая в сторону, где рядом с машиной стоит Аваира с оскалом на безупречном лице. - Мы с ней немного порезвимся в лесу, - гнусно ухмыляется он.
Я смотрю на Фрэнни: она тянется к дверной ручке, источая резкий цитрусовый запах страха, смешанный со сладковато-пряным ароматом гвоздики и смородины - ее душа на блюдечке. Непроизвольно моя рука ложится ей на запястье. Фрэнни пытается высвободиться, но я качаю головой, умоляюще глядя на нее.
- Люк, выбора нет, - говорит она со спокойствием и смирением.
Фрэнни вырывает руку, и я отпускаю ее, лихорадочно думая. Девушка толкает дверь и бросает на меня последний взгляд перед тем, как выйти и встать рядом с Аваирой. Растворившись в облаке серы, Белиас появляется рядом с Фрэнни и захлопывает ее дверь.
Я медленно еду вперед, наблюдая в зеркале заднего вида, как Белиас хватает Фрэнни за руку и тянет в лес. В движениях демона я вижу слабость. Распятие задело его больше, чем он показывает. Ему вряд ли нужна помощь Аваиры, но она прикрывает его, направив светящийся кулак в хвост «шелби». Люк притягивает меня к себе. Я отпихиваю его и смотрю в окно, пока он выезжает на дорогу. Он не сводит с меня взгляда, но я не могу смотреть на него, зная, что совершила. Я придаю теперь больше значения выражению «игры разума». Но поскольку где-то в глубине души я всегда была эгоисткой, мне сложно вынести, что он не влюбился в меня по-настоящему. Его заставили. Он не любит меня из-за меня самой. Он любит меня, поскольку у него нет выбора.
ЛЮК
Фрэнни сидит на подлокотнике кресла, выглядывая в окно, а Габриэль - на диване и смотрит на меня так, словно я сумасшедший.
- Покров действует исключительно на ангелов и некоторых смертных. Насколько я помню, приятель, ты не ангел.
- А что значит «некоторых смертных»?
- Ну, Адам и Лилит были первыми, на ком мы опробовали, и сам знаешь, что из этого вышло. Но были и другие, с кем все оказалось намного удачнее, - Он пожимает плечами, - Попробуй тут угадай.
- В смысле, Ева - Адам и Ева, - говорит Фрэнни, не отводя взгляда от окна.
Габриэль слегка усмехается.
- Ты права, с Евой это тоже не сработало, но Лилит была первой женой Адама.
Фрэнни поворачивается к нему, затем ко мне, надеясь, будто я подтвержу, что Габриэль спятил. Я качаю головой.
- Долгая история. - Переключаю внимание обратно на Габриэля, - Почему Покров не сработал с Фрэнни?
Габриэль сердито смотрит на меня.
- Он работал. Пока не появился ты.
- А...
Фрэнни не дает мне договорить.
- Что со мной не сработало? Что еще за Покров?
- Не что иное, как защита от обнаружения злом, - заговорил Габриэль, - Он прячет тебя от всех адских тварей.
В ее глазах вспыхивает надежда.
- А от ангелов он меня тоже может спрятать?
- Нет, - с грустной улыбкой отвечает Габриэль.
- Почему он не сработал со мной? - уныло спрашивает она.
- Не знаю. Иногда он срабатывает частично. Потребовался лишь один демон, по неведомой причине особенно восприимчивый на тебя... - Он бросает взгляд на меня.
Фрэнни неуверенно смотрит в мою сторону.
- Так значит, даже с этим Покровом Люк нашел меня.
- Похоже на то, - говорит Габриэль, но взгляд ее прикован ко мне.
Я обнадеживающе киваю и улыбаюсь. Фрэнни так страшится того, что манипуляцией заставила меня полюбить ее. Обидно, что она не видит самого главного. Как сильна моя любовь. Может, это и ее дар подчинения запустил механизм, но то, какие чувства она вызывает во мне... это не подчинение. Это лишь она, Фрэнни.
Девушка переводит взгляд на Габриэля.
- Попробуй это на мне еще раз.
- Ты по-прежнему под защитой Покрова. Думаю, что именно поэтому пока тебя нашел лишь Люцифер.
- И Белиас с Аваирой, - хмурюсь я.
Взгляд Габриэля тут же устремляется на меня.
- О чем ты?
- Твой радар подкачал. Они здесь уже несколько недель.
Его удивление перерастает в злость.
- Мог бы сказать мне. Уверен, Белиас нашел именно тебя, неудачник. Ты как адский громоотвод. Ты по-прежнему связан с ними, и эту нить будет сложно порвать.
У меня есть идея, как порвать ее прямо сейчас.
- Что возвращает нас к моей изначальной просьбе.
Габриэль с опаской смотрит на меня.
- Никогда не слышал, чтобы это опробовали на демоне. Думаю, мысль не слишком хорошая.
- Но я больше не демон, забыл?
- Телом ты, может, и становишься смертным, но духом по-прежнему принадлежишь им, ты создание подземного мира.
Я знаю, что он прав, в противном случае я бы не мог сотворить с Фрэнни то, что сделал недавно.
- Если никто не опробовал этого на демоне, откуда ты знаешь, что ничего не выйдет? Чем мы рискуем?
- Рискуем... что ж, посмотрим. Существует риск умереть. Силы света - особенно такие мощные - обычно уничтожают силы зла. Даже если это не убьет тебя, то может изменить самым непредсказуемым образом.
Фрэнни встает и делает шаг вперед, взволнованно глядя на меня.
- Кто-нибудь скажет, что здесь происходит?
Габриэль смотрит на нее с насмешливой улыбкой.
- Люцифер просит меня о чуде.
Она закатывает глаза.
- А разве мы все этого не просим? Но правда...
Я не могу сдержать улыбки.
- Он это серьезно. Я действительно прошу о невозможном.
- Чудо, - говорит она, ожидая концовки.
- Ага.
Видимо, не этот ответ она хотела услышать.
- Отлично.
Габриэль переплетает свои пальцы с ее и смотрит на ладонь.
- Покров света делает ангелов невидимыми для сил зла. Ангелы могут защитить смертного под своим Покровом, если тот не действует прямо на них. Отчасти поэтому я здесь - чтобы защитить тебя. - Он неотрывно смотрит на нее.
Шоколад.
Во мне закипает ревность, и я подавляю ее - ради Фрэнни.
- Твой радар подкачал, и Покров наверняка не без дыр. Я учуял тебя за милю, - ухмыляюсь я.
Габриэль по-прежнему смотрит на Фрэнни.
- Я позволил себя обнаружить. Чтобы отпугнуть тебя.
Из моей груди раздается смешок.
- Можно подумать!
- Что такое Покров? Что Люку придется делать? - спрашивает Фрэнни.
Габриэль отрывает взгляд от Фрэнни и с циничностью смотрит на меня.
- Обзавестись нимбом.
Она закатывает глаза.
- А если серьезно?
Мы вдвоем смотрим на нее, преисполненные серьезности.
- Отлично, - снова говорит она.
Габриэль скептически осматривает меня.
- Было бы опасно пробовать это на смертном, отмеченном для ада, а ты и того дальше.
- Значит... это может убить его? - спрашивает Фрэнни, и улыбка исчезает с ее лица.
- Да.
- Тогда он не будет этого делать.
Фрэнни ошарашенно смотрит на меня. Мои намерения искренни, в этом я уверен. Единственная цель - уберечь ее от судьбы, которой она не заслуживает. Но мое сердце? Не уверен. Если оно тоже искренне, это заслуга Фрэнни.
- Что мне нужно делать? Как это работает? - говорю я, зная, что должен попытаться. Если я не могу защитить Фрэнни, то я просто бесполезен. Даже еще хуже. Я помеха - маяк для подземного царства.
Габриэль оглядывает Фрэнни, возможно взвешивая ее реакцию, если со мной что-то случится от его руки. Ярость, месть... все грехи.
- Габриэль, это мое решение. Не ее, - говорю я, привлекая к себе его внимание.
Он отводит от нее взгляд и сосредотачивается на мне.
- Подождите-ка, - говорит Фрэнни; она недоверчиво хмурится, но во взгляде ее я могу различить страх, - Это серьезно, он действительно может умереть?
На лице Габриэля отражается беспокойство. Он ведь не умеет врать.
- Риск есть, ведь Люцифер по-прежнему привязан к аду.
- Что ты имеешь в виду?
- Он - создание подземного царства, в кого бы он сейчас ни превращался. Его жизненная сила порождена адом, и эта связь сохранится навсегда.
Внутри меня все горит от начинающего пожирать меня отвращения к самому себе. Я не могу взглянуть на Фрэнни. Я не перенесу, если увижу отвращение в ее глазах.
Она не отвечает, и я все же смотрю на нее. Она бросает на меня ледяной взгляд.
- Люк, я думаю, тебе не стоит делать этого. Не ради меня. Потому что я не люблю тебя. Ты мне больше не нужен.
И хотя я знаю, что она врет, меня одолевает нестерпимая боль в груди.
- Ты ведь это не всерьез.
- Всерьез. Мне не нужен тот, кто любит меня, потому что вынужден. Мне нужен тот, кто полюбит меня ради меня самой.
Сердце обрывается, когда она поворачивается к Габриэлю и говорит:
- Что требуется, чтобы ты отметил меня?
- Тебе нужно простить себя.
На малейшую долю секунды ее лицо перекашивается от боли, но затем она вновь обретает контроль над собой.
- Простить себя... из-за Мэтта?
- Да, - с печальной улыбкой отвечает Габриэль.
Я отчаянно хочу, чтобы она была в безопасности - чтобы Габриэль защитил ее. Но ведь как только она будет отмечена для рая, между нами все изменится, я уверен. Габриэль говорил об этом: в кого бы я сейчас ни превращался, я создание ада. Жизнь Фрэнни, как и ее приоритеты, станет другой. Она очень скоро не будет нуждаться во мне. Но зато будет в безопасности.
- Сделай это, Фрэнни, - говорю я и отворачиваюсь, ведь как я ни стараюсь скрыть боль, она все же звучит в моем голосе.
Повисла тишина, а когда я поворачиваюсь, Фрэнни выглядит не столь уверенной. Даже потерянной.
Наконец подает голос Габриэль.
- Хотя мне неприятно говорить это, но причина плохая. В конце концов ты простишь себя, и когда это произойдет, будешь отмечена для рая. Ты не можешь силой заставить себя сделать это, даже ради него, - Последнее слово он почти выплевывает, а на лице появляется отнюдь не ангельское выражение.
Фрэнни смотрит на меня, и по ее щеке скатывается слеза. Девушка бросается в мои объятия и с силой сжимает меня, рискуя задушить до смерти.
- Люк, не делай этого. Мы что-нибудь придумаем.
Я слышу, как колотится ее сердце.
Отстранившись, я целую ее и смотрю на Габриэля.
- Давай уже приступим.
- Стойте! Нет! - кричит она, сжимая меня сильнее и пряча лицо у меня на груди.
- Фрэнни, - сладким, певучим голосом говорит Габриэль. - Люцифер прав. Если вы хотите быть вместе, мы должны это попробовать.
Фрэнни отрывает голову от моей груди и смотрит на него. Габриэль опять сияет - ну что за показуха! Правда, кажется, это срабатывает, ведь она ослабляет объятия. Но ее руки вдруг оказываются на моем лице, и она притягивает меня для поцелуя, чему я не могу противостоять.
Габриэль становится передо мной.
- Сними майку.
Я стягиваю вещицу через голову, а Фрэнни забирает ее, прижимая к лицу. Габриэль подносит руку к моему лбу, и я замечаю, что его ладонь влажная. Внезапно я становлюсь горячее, чем огненное озеро.
Святая вода.
Конечно же, этот проклятый Покров света нуждается в святой воде. Эти святоши, кажется, ничего без нее не могут. Я задерживаю дыхание - правда, это сложнее, чем раньше, - и зажмуриваюсь, пытаясь стерпеть боль. Кожа на лбу, там, где Габриэль очерчивает круг, покрывается волдырями и отслаивается. Когда рука опускается на грудь, оставляя красный пузыристый отпечаток над сердцем, я слышу стон, раздавшийся из моего горла, и изо всех сил стараюсь не отпрянуть от прикосновения и не согнуться в три погибели. Но я изображаю улыбку, уверенный, что Габриэль просто наслаждается процессом.
Прекрати быть плаксой, черт побери, и терпи. Ведь ты сам этого хотел.
Я стискиваю зубы, услышав всхлипывания Фрэнни - это мне как нож по сердцу. Она вцепляется в мою руку мертвой хваткой. Габриэль говорит что-то на древнем языке, но я не вслушиваюсь. Только Фрэнни имеет для меня значение.
Спустя вечность она падает в мои объятия, покрывая поцелуями обожженную кожу на моей груди. Я распахиваю глаза, встречаясь с Фрэнни взглядом и замечая слезы, струящиеся по ее щекам.
- Мне так жаль, - шепчет она сквозь слезы.
Я забываю о боли, глядя в любимое лицо. Обнимаю ее и улыбаюсь.
- К чему говорить такие глупости?
Она резко выдыхает - на последнем всхлипе - и дотягивается до вздутой кожи на моем лбу.
- Ты в порядке?
- Лучше не бывает.
Я забираю из ее рук майку, вздрогнув при прикосновении пальца к рубцам на груди, надеваю и, сжав ладонь Фрэнни, веду девушку к двери.
- Нам нужно еще кое-куда заехать.
ФРЭННИ
Дедуля сидит напротив нас за журнальным столиком, на двухместном диване, поставив локти на колени, забыв о трубке, которую держит в руке. Выглядит он слегка бледным, и мне даже на секунду кажется, что мы довели его до инфаркта. Он грозно смотрит на Люка, сидящего на диване рядом со мной.
- Демон, - повторяет дедуля уже в шестой раз.
Сначала он лишь посмеялся и сказал, чтобы мы прекратили разыгрывать его. Но теперь не смеется.
Люк стоически выдерживает пристальный взгляд дедули.
- Был им. Теперь не уверен, кто я на самом деле.
- Человек, - говорю я, - Ты превращаешься в человека.
Люк настороженно улыбается мне.
- Как это происходит? - Голос дедули больше совсем не раскатистый, а слабый, что совершенно несвойственно для него.
- Фрэнни... особенная, - говорит Люк.
Теперь голос дедули опять обретает силу.
- Я знал! Но это ничего не объясняет. Ты-то здесь зачем?
- Приношу извинения, сэр, но это как раз все объясняет. У Фрэнни есть особые таланты. Сила, бесценная для подземного царства. Я пришел, чтобы потребовать ее душу для ада, но ее сила меняет меня.
Дедуля подскакивает с дивана.
- Убирайся подальше от нее! Фрэнни, иди сюда, - Он наклоняется вперед, хватает меня за руку и выдергивает с дивана, обводя вокруг журнального столика, затем прикрывает меня рукой, защищая.
- Дедуль, пожалуйста. Выслушай нас.
- Я все и так понял, - говорит он, с яростью глядя на Люка, - Убирайся к чертям, откуда ты и явился. Ты не получишь Фрэнни.
- Я не нужна ему! - выпаливаю я, затем краснею, - По крайней мере, не в таком смысле.
Люк улыбается мне, но затем становится предельно серьезным.
- Сэр, мне действительно нужна ваша помощь.
В голосе дедушки звучит ехидство, которого я раньше не слышала.
- Ты хочешь, чтобы я помог затащить мою внучку в ад?
- Нет, хочу, чтобы вы помогли отметить ее душу для рая.
Дыхание у меня перехватывает, и я выбираюсь из-под дедушкиной руки.
- Ты мне соврал! Ты же сказал, что хотел попросить дедушку спрятать нас.
- Фрэнни, ты должна понять, как простить себя. Думаю, что твой дедушка лучше всех поможет тебе в этом. Есть шанс, что Покров сработает, но если нет, тебя защитит лишь Габриэль. Он любит тебя, Фрэнни, да к тому же ему покровительствует сам босс. Габриэль сможет все уладить.
- Черт побери, мне нужна моя жизнь!
- О чем вы тут толкуете? - Дедуля смотрит на нас со смесью испуга и растерянности.
- Душа Фрэнни не может быть отмечена для ада, если она уже отмечена для рая. Но Фрэнни не может быть отмечена для рая, пока не простит себя за М...
- Замолчи! - кричу я, - Просто замолчи! Я не этого хочу!
- Но именно это тебе нужно, - говорит Люк, пристально глядя на меня.
- Иди ты к дьяволу!
- Пойду, но вот тебя с собой брать не собираюсь.
Я словно огромный комок злости. Я хочу убить его за то, что он нанес мне удар в спину.
- Проваливай!
- Фрэнни? - Из-за ярости я совсем забыла, что здесь дедушка, - Поговори со мной.
Я смотрю на него, и мои глаза заволакивает нескончаемый поток слез. Обнимаю дедулю крепко, что есть сил. Он садится на диван, увлекая меня за собой. Я кладу голову ему на плечо и плачу, казалось бы, целую вечность. Наконец поднимаю голову и осматриваюсь. Люк ушел.
- Фрэнни, что он имел в виду? Что ты должна простить себя?
Слезы опять душат меня. Я не могу сказать этого. Ведь если он возненавидит меня, я умру прямо на месте. Но когда я смотрю в его преисполненные мудрости глаза...
- Дедуль, я убила Мэтта.
Он ничего не говорит, и я вновь рыдаю, тогда он прижимает меня к своей груди и крепко-крепко обнимает. Мне так хорошо и спокойно, как не было уже десять лет. Изможденная, я расслабляюсь в его объятиях. Когда я просыпаюсь, он по-прежнему обнимает меня. Затем мы разговариваем... и я все ему рассказываю.
Он довольно долго молчит, и мне уже кажется, что я все испортила. Теперь он знает, какой я ужасный человек, и уже никогда между нами не будет былых отношений. Но затем он пристально смотрит на меня.
- Похоже, ты тащила на себе этот груз очень долгое время.
Он ненавидит меня. Я знала. В груди становится тесно, а сердце словно обрывается.
- Послушай, Фрэнни. Я не был там и не знаю, что произошло, но я знаю вот это сердечко. - Он поглаживает меня по спине. - Оно доброе. Если то, что ты говоришь, правда, это был лишь ужасный несчастный случай.
Я отчаянно мотаю головой, словно могу стряхнуть угрызения совести.
- Но я была так зла. Я... ненавидела его.
- Фрэнни, я просто уверен, что даже если ты захочешь, то не сможешь кого-то ненавидеть. В тебе нет этого. То, что случилось, случилось. В этом нет ничьей вины.
Он ошибается. Это моя вина.
- У каждого есть скелеты в шкафу, которые они проносят через всю жизнь. Я сам это знаю не понаслышке. После того как умерла твоя бабушка... - Он не договаривает, лишь качает головой. Затем кладет руки мне на плечи, - Это в природе человеческой - винить себя, если происходит что-то плохое, и гадать, что мы могли сделать, чтобы все изменить.
На его лице отражаются угрызения совести, и это просто убивает меня.
- Дедуль, то, что случилось с бабулей, не твоя вина.
Это опять моя вина. Я должна была заставить маму поехать туда.
- Но это не значит, что я не буду чувствовать этого, - Он убирает руку с моих плеч и накрывает мою ладонь, - Вы с Мэттом были очень близки. Не знаю, что случилось на том дереве, но в любом случае тебе было суждено пережить это. Придет время, и ты поймешь: это был лишь несчастный случай.
Твердый комок холодного ужаса, поселившийся в моей душе еще десять лет назад, слегка смягчается. Отчасти дедуля прав. Я не желала Мэтту смерти. Может, я и не такой уж монстр.
Но от этого моя вина не становится меньше.
Я прижимаюсь к дедушке и еще долгое время сижу так.

Что-то не так о.о
В это главе есть две главы, но я потерялась.