Уже не первый раз я проводила время в комнате Стайлза, но почему-то именно сейчас мне хотелось сбежать отсюда. Была ли виновата открытая форточка, которая впускала холодный воздух? Я не знаю. Возможно, чувство «лишнего человека» создавала фотография милых влюблённых на прикроватной тумбочке.
Оставалось примерно пару минут к приходу напарника по лабораторной, но мои внутренние часы никогда не шли в этом часовом поясе. Они шли гораздо быстрее. Боль способствовала их скорости. Ноющее изнутри сердце и жалящие душу бабочки, которых придётся давить голыми руками, а потом, затаив дыхание, смотреть как они трепещут, пытаясь выжить. Чего не случиться.
Раз за разом мне приходилось врать. Врать, что я в порядке. Говорить это тому, кто буквально ещё пару недель назад с легкостью разоблачил бы мою ложь. Стайлз заставил меня открыться ему, а я согласилась. Доверила каждую важную деталь своей жизни, вручила тот самый заветный ключик. Ключик от сердца, которым он не воспользовался.
Причинив боль, которая способна разрушить города, а я, на удивление, выжила. Правда в том, что теперь моя персона была похожа на розу с шипами, пропитанными смертоносным ядом. Клубничный блонд стал чёрным, а пышные локоны сострижены по плечи. От прежнего тюльпанчика не осталось и следа. Смерть сделала равноценный обмен. Обмен, который совершила не я.
Преодолевая последнюю ступеньку, оглядываюсь назад и понимаю, что больше никогда сюда не вернусь. Я не настолько слаба, чтобы терпеть оскорбления, не настолько сильна, чтобы их прощать, но не настолько злобная, чтобы мстить. Поэтому я просто поворачиваюсь к обидчику спиной. Навсегда. И в этот разу мою спину предстоит увидеть Стайлзу Стилински.
