The Bucket List

eight

  — Где-то в джунглях, в дремучих джунглях, сегодня лев уснул, — тянет Гарри, широко улыбаясь, и Луи качает головой, присоединяясь к нему на следующей строчке.

— Где-то в джунглях, в бескрайних джунглях сегодня лев уснул! — его пение больше похоже на вопль, но всем вокруг наплевать.

Если быть точнее их окружают лишь бегущие зебры, парочка жирафов, ну и еще, пару минут назад они видели львицу с двумя львятами. Они едут на открытом джипе, и Найл действительно находка, потому что их сафари-тур – одно из самых потрясающих зрелищ.

— Э-ээ, ви вым бо ви, — кричит Гарри, заставляя Луи рассмеяться, когда они проезжают мимо стада антилоп.

— Знаешь, композитор "Короля льва" плачет где-то в углу, жалея, что не взял тебя исполнить песню Тимона.

Стайлс поднимает взгляд на мужчину, чьи волосы спрятаны под смешной кепкой, а на глазах очки, так что Гарри не видит и половины его лица.

— Тогда ты похож на Пумбу, — дуется он, складывая руки на крыше машины.

Они стоят в джипе, пока темнокожий водитель едет по проезженной туристами тропинке.
После стада слонов, Гарри решает прекратить свое пение, потому что Луи говорит ему, что они затопчут его в ином случае. И Стайлс даже попытался обидеться, но после нежного поцелуя в висок, его настроение вновь поднялось.

— Смотри-смотри! — Гарри толкает его в плечо, и Луи вздыхает, но все же смотрит на антилоп, которые прыгают в воду.

Гарри был очень рад, когда Луи вычеркнул девятый пункт из их списка. Охота на льва.
Хотя он настоял на том, чтобы несколько раз пальнут из винтовок. Но...

Гарри стоит, облокотившись на машину в своих бежевых брюках и зеленой рубашке, когда Луи настраивает винтовку. Но когда он с серьезным лицом стреляет, то падает, приземляясь на задницу, и громко кряхтит. Гарри лишь смеется.

Одного раза хватило.

Они остаются в саванне, разбивая небольшой лагерь. У них огромный шатер на двоих с большой кроватью, а на улице разведен костер. Гид поддерживает огонь, пока они играют в карты, и, как и обычно, Гарри говорит «джин» первым, и Луи слишком привык, чтобы возмущаться. Парни засыпают, крепко обнимаясь на широких подушках, и Луи даже не холодно, потому что Стайлс сплетает их ноги. Той ночью они оба улыбаются.

***

Следующим утром они отправляются к пирамидам, чтобы взглянуть на их великолепие. Однако Луи много ноет, пока Гарри заставляет его взбираться на развалины, чтобы увидеть пирамиду Хеопса в лучшем свете. Когда они, наконец, сидят наверху, Луи делает несколько жадных глотков воды, после чего свободно вздыхает.

— А ты знаешь, что единственная собака, которую убило молнией, проживала в Египте?

— А тебе не говорили, что ты очень много знаешь, для парня вроде тебя? — с улыбкой говорит Томлинсон, и Гарри смущается.

— Может быть.

Луи смотрит на него какое-то время, после чего грустно качает головой.

— Жаль, что мы не познакомились при жизни.

И Гарри грустно усмехается, его глаза наполняются печалью.

— Да, мне тоже, — но затем он поднимает руку и выставляет мизинец, приводя Луи в замешательство. — Но сейчас я здесь, и ты тоже. Как насчет, сохранить это, пока мы в порядке? — слова даются ему тяжело, но он пытается искренне улыбаться.

— Это клятва? — Луи улыбается и кивает на мизинец, Гарри пожимает плечами. Томлинсон вытягивает руку и обхватывает мизинец Гарри своим, сплетая их. — И пока смерть не разлучит нас?

— И пока смерть не разлучит нас.

Улыбка Стайлса становится шире, и он протягивается вперед, нежно целуя мужчину, обвивая руки вокруг его шеи. Томлинсон гладит большим пальцем по линии челюсти и отстраняется.

— Знаешь, формально мы можем вычеркнуть сразу две вещи, — он садится удобнее, берет Гарри за руку. — Увидеть пирамиды, — он чуть улыбается, крепко сжимая ладонь парня, пока ветер мучает его волосы. — И увидеть какое-нибудь чудо. Чудеснее, чем здесь, не бывает. По крайней мере, я не видел.

— А как же быть с Эверестом? — Гарри надувается, смотря на профиль мужчины.

— Ах, да, — Луи кивает. — Твоя гора. И все же, тут тоже неплохо.

Гарри кладет голову Луи на плечо, и тот начинает путать его волосы, наматывая их на палец другой руки.

— У древних египтян было красивое представление о смерти, — голос Гарри становится тише, и Луи знает, что сейчас будет красивая история. — Боги, встречая людей перед вратами Рая, задавали им два вопроса. В зависимости от ответа решали, впускать в Рай или нет.

Луи закусывает губу, кивая головой.

— Ладно, давай. Какие вопросы.

Гарри закрывает глаза, пряча носик в щеке Луи, вдыхая его запах.

— Нашел ли ты радость в жизни?

Луи отодвигается и глубоко вдыхает. Гарри поднимает голову и сморит на него выжидающе.

— Отвечай на вопрос.

— Я? — Луи смотрит, указывая на себя. — Нашел ли я радость в жизни?

Гарри кивает. Луи думает несколько секунд, после чего устремляет взгляд на него и глубоко вздыхает.

— Да.

Парень прячет улыбку и задает следующий вопрос.

— А твоя жизнь принесла радость другим? — Гарри поворачивает голову, и теперь на его лице нет улыбки, вообще нет эмоций. Он спокоен.

— Ну и вопрос, — Томмо фыркает и запускает руку в волосы, убирая их назад. После он взъерошивает их и морщится. — Откуда я знаю, что об этом думают другие. Надо у них спросить.

Он поворачивается с улыбкой, но на лице Гарри ни эмоции.

— Я тебя спрашиваю.

Мужчина смотрит на него несколько мгновений, а потом закидывает голову назад, закрывает глаза и выдыхает. После он опускает голову и медленно открывает глаза.

— Ладно, — он сглатывает ком, набирая в грудь воздух. — Я тебе расскажу одну историю, — его голос тихий на фоне легкого ветра, и Луи выглядит еще более грустным. Гарри поворачивается к нему. — Когда мой развод, превратившийся в грабеж, завершился, моя сестра жила с матерью. С моей работой тяжело было быть рядом с ними. В итоге все сошлось к встречам на праздники, затем к праздничным открыткам. А после и телефонные звонки прекратились. Когда моя мать умерла, — он пытается сделать вдох, но ему слишком тяжело, поэтому Гарри берет его за руку. — Шарлотта училась в колледже. Она вступила в какое-то общество, помощь неимущим или что-то такое. Она встретила парня, ну и, конечно, влюбилась, — он фыркает, но снова опускает голову. — Парень симпатичный, целеустремленный, умный, — он снова делает паузу, заставляя себя говорить. — Но что-то было в нем такое сомнительное, что когда она сообщила мне о помолвке, я был против. Но, — он разводит руками. — Я всего лишь брат. Так что, когда она вышла замуж, меня даже не пригласили на свадьбу.

— Тебе было обидно, — тихо выдыхает Гарри, и Луи кивает.

— Не то слово. — Мужчина снова молчит какое-то время, смотря в небо, а затем Гарри слышит тихий голос. Его рука сжимается сильнее. — Когда он первый раз избил ее, она прибежала ко мне. Я готов был прикончить мерзавца, — Луи стискивает зубы. — Она не дала. Сказала, что любит, что он не виноват, что случайно перепил, что она первая начала драку, — он усмехается, вновь отводя взгляд. — Когда он избил ее снова, она уже ко мне не пришла. Я узнал это от своей бывшей, что меня «обрадовало». Представляешь, она сказала ей, — снова горькая улыбка украшает его лицо.

— И, что ты сделал? — тихо спрашивает Гарри. Хватка его руки ослабевает.

— То же, что и любой брат, — он пожимает плечами, а затем сурово смотрит на парня. — Я разобрался с этим. Я нашел человека, который улаживает такие дела. Не знаю, что он сказал или сделал, только знаю, что его не убили. А Лотти никогда его больше не видела.

Мужчина замолкает, и Гарри смотрит на его лицо, тихо спрашивая:

— И что она?

— Она на меня ругалась по-всякому, проклинала, — Луи рассматривает свои ладони, а солнце окрашивает его лицо теплым светом. — Сказала, что я для нее умер. — Голос срывается, становясь выше. — Я вовсе не горжусь тем, что сделал. Но я не мог поступить иначе, — мужчина, наконец, поднимает голову, бросая на парня добрый взгляд. — Так что, если меня не пустят в египетский Рай, потому что моя сестра ненавидит меня, — он пожимает плечами. — Ну, что ж, значит, так тому и быть.

Гарри ничего не отвечает, и Луи касается кончиком пальца его носа, чтобы заставить улыбнуться.

— Ну и как нам теперь отсюда спуститься?