Rain season

Ruhe Sanft.

  Название главы Ruhe Sanft (нем.) — «тихо (мирно) спи». Из песни Üebermutter – Ruhe Sanft (слушать во время чтения не обязательно).  

   Шли дни, недели, месяца. Снег сменялся дождями, а дожди уступали свое место теплым солнечным лучам, которые постепенно прогревали землю, пробуждая ее от долгого сна.

   Жизнь L вновь потеряла краски, ее эмоции растворялись с каждым новым дождем, а слезы раз за разом становились все горячее и горячее.
R больше не появлялась на крыше с того самого дня. Она исчезла, а вместе с ней ушла и радость рыже-русой девушки. Казалось, жизнь вернулась на круги своя, однако для L каждый день превращался в ад, где она подвергается самым мучительным и изощренным пыткам.

   Девушке казалось, что после того дня, когда сезон дождей был в самом разгаре; после того, как на крышу ступила нога светловолосый девушки; после того, как L впервые услышала грубоватый голос R, ей больше не придется грустить, ведь рядом с ней всегда будет ее... любимая R. Как же она ошибалась.

   L винила себя в том, что на миг забыла о чрезвычайной жестокости жизни, винила себя за то, что позволила блондинке покинуть крышу, и наконец — больше всего девушка винила себя за то, что посмела так сильно привязаться к кому-либо. Еще с малый лет она уяснила одну простую истину — не привязываться ни к кому. L это поняла лишь тогда, когда перед ней, маленькой девчушкой, Смерть забрала единственного дорогого человека – мать, а Судьба отправила девочку на долгие и ужасные года в детский дом, но это уже совсем другая история.

   Идя по достаточно людным для маленького городишки улицам, L то и дело видела в лицах посторонних людей родные и милые сердцу черты лица. То и дело ее ушей доносился до боли знакомый голос R. Весь ее мир состоял из светловолосой девушки, и от этого на душе становилось невыносимо больно, сердце сжималось, не в силах разжаться. Порой хотелось скорчиться от боли или завыть, как одинокий волк завывает на полную луну; а лучше и вовсе исчезнуть.

   L теперь всегда стояла на краю, гладя пустым взглядом гуда-то вниз, но так и не находила в себе силы сделать шаг вперед.

   — Дура. – одинокая слеза скатилась вниз по щеке. Эта слеза была горячее любого пламени и одновременно холодила щеку не хуже льда. — Какая же я дура...