Я хочу быть твоим котиком!

Часть 7.

— ...иса, Киса! Киса! Вставай! — кричал Глеб на ухо блондину.
— Мама! — выкрикнул он первое, что пришло ему в голову.
— Извини, конечно, но ты немного адресом ошибся, — добродушно улыбнулся русоволосый.
— Э? — парень повертел головой по сторонам. — А где мама?
— Котенок, с тобой все хорошо? Солнце вроде не яркое, да и еда в столовой вроде как нормальная была...
— Прости, — перебил он его, — просто задремал пока тебя ждал, — сонная улыбка, — а куда ты ходил?
— Да, ничего интересного, просто Кира звонила, хотела кое-что сказать, — уклончиво ответил Бейбарсов.
— Ну, — Киса подозрительно прищурился, — раз ничего интересного... Давай в кафе сходим? Я проголодался.
— Ты ни капельки не изменился, — Глеб неловко улыбнулся.
«Что-то с ним не то после того звонка», — подумал Костя, но эту мысль быстро вытеснила друга, более вкусная...

***

— О чем ты думаешь? — спросил Жикин, доедая мороженое. Уже минут пять они молчали, было странно. Но еще страннее было то, что Глеб задумался так, что не обращал внимание на заданные ранее вопросы.
— А, что? — русоволосый будто вышел из транса.
— Я спросил: «О чем ты думаешь?» — повторил блондин.
— Э... Ну, — Бейбарсов неловко почесал затылок, потом самоуверенно улыбнулся, хотя это скорее ухмылка, — я думаю о том, как сильно люблю тебя; как люблю твои живые искрящиеся глаза, как люблю твою счастливую улыбку. Особенно люблю то, как ты ешь мороженое, вытираясь при этом рукавом, вот как сейчас. — Глеб улыбаясь посмотрел на то, как Киса вытирает коричневые от шоколадного мороженого губы. — Ещё я люблю гулять с тобой, любоваться на твоё мечтательное лицо, когда ты наблюдаешь за людьми, представляя кто они такие и куда идут.
Костя смутился. Он-то думал, что никто не замечает его привычки. Очень кстати увлекательной.
— А ещё, — продолжил Бейбарсов, — я люблю, как бы странно это не звучало, твои слёзы, которые могу видеть только я. Мне всегда кажется, что в такие моменты, я нужен тебе как никогда. Но... больше всего на свете, я ненавижу эти слезы. Они напоминают о том, что я не смог тебя от них защитить. — Глеб виновато улыбнулся. — Странно правда?
Киса отвернулся к окну. Его тронули слова этого хитреца, но... он врал, безбожно врал. Не об этом он сейчас думал.
 — Я не могу сказать таких же слов тебе, — Жикин говорил не смотря в глаза. — Может, я любил тебя когда-то, может, и сейчас люблю, но... я не знаю, как объяснить эти чувства. Когда я вижу тебя, сердце бьется быстрее, чем при беге. Я возбуждаюсь слишком часто, только от одной мысли о тебе. Мне нравится твоя искренняя улыбка. Может, это и называется любовью, но почему-то я не могу сказать точно. Может, ты мне просто нравишься, и когда мы переспим, это пройдет. Может, это потому, что ты единственный человек, который полностью принимает меня настоящего. А может, я просто смеюсь над тобой и все это придумал. Кто может точно сказать, что это. Не существует пособия, отвечающего на все вопросы, поэтому мне придется разобраться с этим самому.
— Ты честный, — Глеб хмыкнул с грустью, — но это в тебе, пожалуй, самое лучшее.
— Знаешь, все чего я хочу сейчас — это ответить на твои чувства, но думаю, пока еще рано.
— Как скажешь, — русоволосый пожал плечами, — я буду ждать столько, сколько нужно. Ты все равно будешь моим, — он кровожадно улыбнулся.
Киса ответил ему под стать:
— Это мы посмотрим.
Ребята просидели в кафешке ещё около часа, может, чуть больше. Все время болтали о какой-то ерунде. Но так некстати на улице начало смеркаться. Пришлось расходиться по домам. Киса шел чуть позади Глеба.
Он сказал шепотом на выходе из кафе, русоволосый не услышал:
— Почему ты не сказал правду?..