Природа плакала в тот день...

23

Мужчина старательно вывел печатными буквами транскрипцию итальянской фразы. Медленно прочитал вслух и протянул листок Биллу.

— У меня не получится. Какой сложный язык, — покосился парень на шпаргалку.

— Все получится, — улыбнулся знакомый. — Зато представь себе. Ты, иностранец, придешь к человеку в гости и произнесешь первую фразу на его родном языке. Тебя же никто не осмелиться прогнать. Это будет неуважением. Попробуй.

— Бэл джорно, — прочел Билл.

— Мягче! Бель джорно. Мягче... Вот как будто женщину по груди гладишь! Вот так же.

— А как вы думаете, мне куда лучше поехать: сначала в Рим, а потом в Триджорию или наоборот?

— До Рима я могу тебя подвести совершенно бесплатно, а вот до Триджории тебе придется взять такси. Поэтому, думаю, с экономической точки зрения, лучше сначала в Рим. Давай дальше.

— Пос-со вэ-дэ-рэ...

— Боже! Не гневи богов! Мягче! Помни о женских сиськах!

Синьор Лучано так же, как Билл, безумно боялся летать. Об этом он поведал попутчику в тот момент, когда самолет поехал на взлетную полосу. Тонкие пальцы впились в подлокотник, он занервничал и начал что-то бормотать на смеси итальянского и немецкого. Когда самолет оторвался от земли, а уши заложило, синьор Лучано пристал к Биллу с какими-то совершенно идиотскими вопросами. В другой ситуации, Билл бы послал его к черту, но сейчас он был рад, что может хоть как-то переключиться на болтовню несносного итальянца. Потом Билл поведал о том, что у него важная миссия и попросил мужчину обучить его нескольким фразам на итальянском. Лучано с радостью согласился помочь. Спустя полчаса парень понял, что не может запомнить и половины из предложенного Лучано приветствия, но было уже поздно — мужчина категорически отказался завершать обучение и поставил себе цель добиться произношения двух простейших фраз без какого-либо акцента вообще.

Через час Билл говорил на итальянском не хуже самого Лучано. Бегло, уверенно и так же певуче — «как будто гладил женские сиськи».

Они ехали по городу в маленькой японской машинке. Настолько маленькой, что длинные ноги Билла толком не помещались на заднем сидении. Про себя он усмехался — Саки или Тоби в такую машинку не влезли бы вообще, застряли бы. Хорошо, что он никого не взял из охранников, оделся очень скромно, спрятал волосы под кепкой, на голову натянул капюшон от куртки, а высокий длинный ворот олимпийки застегнул и поднял так, что один нос остался торчать, — зато его так никто не узнает и не привяжется. Всё, нет солиста известной группы, есть Билл. Просто Билл. Простой немецкий парень, который приехал по очень важному делу. Лучано что-то очень эмоционально вещал своему сыну-водителю, который был лет на пять старше самого Билла, тот не менее эмоционально ему отвечал, и со стороны казалось, что они крепко ссорятся и вот-вот подерутся. Лишь веселые смешки разряжали обстановку.