Всякий случай

Глава 3. Непрошеные гости

Анабель переступала с ноги на ногу на верхней перекладине приставной лестницы, закусив добрый десяток гвоздей. Дружба с лесорубами не прошла даром: за эти два лета жилище старой Алисы, словно родовое поместье, обросло пристройками и башенками, и в ветреный день соседи завистливо поводили носом, учуяв дерзкий запах свежей еловой стружки и щекочущий, сухой – пакли. Улица, на которой дома по самые глаза заросли мшистыми бородами, а карнизы ломились от старых ласточкиных гнёзд, будто пробуждалась ото сна.

Новое – или, вернее сказать, первое в жизни Алисино крыльцо чуть не проседало под тяжестью огромных, в пол-обхвата, золотящихся, как топлёное масло, опор. А ступени были настолько широки, чтобы старая ведьма могла оставить там корзину диких луковиц, деревянную кадку с угрём – крышка на ней то и дело громыхала, когда рыбина ворочалась, – и огромный таз с замоченной грязной посудой, и при этом не споткнуться, выбегая ночью по колдовским делам. Развешанные на просушку старые одеяла шлёпали уголками по перилам, а по крыше, - кривоватой, положа руку на сердце, да зато прочной, - скакали любопытные трясогузки.

Накануне прошлой зимы Анабель достроила второй этаж: ночами сквозь тонкие стены было слышно, как падает снег, и спать приходилось в варежках, изогнувшись вокруг жаровни. Зато сюда не долетала ни копоть, ни зола, ни чад разогретого рыбьего жира, а вместо тяжёлого духа, исходящего от связок пажитника там, внизу, здесь пахло нетронутыми сугробами. Теперь Анабель затолкала мох и паклю в каждую щель и трещинку и обшивала стену внахлёст: шляпки гвоздей шаловливо поблескивают между бледных от напряжения губ, молоток постукивает уверенно, но не сильно. Поспешишь, согнёшь гвоздь – слезай за клещами, да начинай всё заново.

Большой гордостью Анабель – и единственной выдумкой, за которую не раз удостоилась тёплого слова от бабки – был хитроумный двухэтажный курятник, прилепившийся к дому с тёплой южной стороны. Переплетение лесенок и укромных уголков, балки, о которые посягнувший на яйца то и дело бился головой, холмики мягкого сена - всё это явно не оставляло несушек равнодушными. То и дело Алиса, зайдя за будущим завтраком, встречала совершенно незнакомых куриц, которые заговорщически поглядывали на нее, покапывая сенцо: мол, мы же никому не скажем?.. Если хозяева наглой птицы были известны, делать нечего: старуха хватала её под мышку и водворяла домой. Но если за несушкой никто не пожаловал – что ж... У Бонина подрастала племянница, большая умелица по части меренг, и яйца он покупал охотно, как никогда. Круглобокие красавицы, с ленцой выглядывавшие из круглых окошечек во двор, скоро сманили у соседей и петуха: тот переливался всеми оттенками зелёного, а на рассвете так распевался, понуждая солнце выкатиться побыстрей, что заслушаться можно!..