BOOMbook

Голосование 2.5

1

В школе Даркинфилда царил траур. Все ходили и молчали, ошеломлённые ужасающими новостями. Даже вечно радостная Ребекка сейчас грустно всхлипывала на парковке, мечтая, чтобы это все оказалось сном.

- Я не понимаю. Кому это надо?, - тихо спрашивала она друзей, которые не в состоянии ответить на этот вопрос.

Сейчас их было четверо. Ребекка, Вайолет, Робб и Зак. Лучшие друзья. Раньше их был пятеро, но это было до смерти Джоша. Невероятно, как быстро все может произойти. Только вчера они сидели на этом же месте и смеялись с очередной шутки Зака, не заботясь ни о каких проблемах, а сегодня одного из пятерых не стало. Их маленький мир был разрушен, разломан на части, которые никогда не станут одним целым. Без Джоша...Без него это невозможно. Остаётся только надеяться, что убийца будет пойман и ответит за все свои дела. Ради памяти о нем. О том, кто всегда мог порадовать в грустные моменты, кто всегда был рядом и никогда бы не предал. О Джоше Мерине.

2

- Красивая, очень красивая. Такую милую и невинную девушку редко можно встретить. За свои двадцать четыре кометы, такую красивую вижу только в седьмой раз. Если я постараюсь, она станет хорошей стервой и будет бить сердца, как тарелки, - сказал парень в черном и начал очень медленно подходить ко мне, пристально смотря мне в глаза.

Он вызывает у меня страх, и говорит какую-то чушь. Ему пора в психбольницу. Заберите меня отсюда. Я хочу домой. Вот правильно бабушка говорит, что любопытство до хорошего не доведет. Где моя бабушка? Я хочу к ней очень сильно.Тут все не так, как как должно быть. Какие-то крылатые люди несут бред, а помещение вообще черт знает что.

- Не торопи события, Дерек. Тут все зависит от нее. Ей выбирать, какой дорогой идти по жизни, а не тебе. То, что она очень красивая, я соглашусь. И за свои девятнадцать комет я встречал таких невероятных девушек очень редко, - обратился парень справа к парню по имени Дерек, как я поняла. Этот чернокрылый даже остановился и перестал смотреть на меня, как хищная птица на добычу.

- Мальчик мой, ты еще слишком маленький, чтобы понять суть конкуренции и то, что правила созданы для того, чтобы их нарушать, а не соблюдать, - я стояла и молчала, потому что мне было очень страшно.

- Если я младше тебя - это не значит, что глупей. Тут глуп ты. Она человек: добрая, милая, хоть и совершает ошибки, но ведь людям свойственно их совершать. От нее пахнет ванилью, я это чувствую даже здесь. Она светится добротой, и сердце ее никогда не станет злым и жестоким, - сказал тот добрый парень с белыми крыльями. Как же его зовут? Его слова такие добрые и ванильные. Меня они тронули за самую душу, я бы очень хотела, чтобы он был моим другом.

3.

Свистят ветра и песню напевают

О королях, мечтах и их предателях,

Свистят ветра и петли развевают

Всех висельников и мечтателей...

В голосе ветра ей слышался глупый романс, который пели когда-то со слезящимися глазами за барной стойкой. Она звучала теперь в ушах и расползалась ядовитыми нитями по углам души. Она пряталась в темноте балкона, пропитывая шелестящие негодованием растения. Их дрожащие листочки шептали, подпевая жуткими голосами песне.

Окно было распахнуто настежь, и внутрь врывался ветер. Он свистел, напевая песню о королях, и развевал петлю. Она раскачивалась, угрожающе зияя пустым провалом. Эсфирь казалось, что в ее кольце зияет чернота. И если ее голова окажется в нем, она навсегда останется в этой тьме.

По щекам тонкими дорожками скользили слезы, и она не успевала их вытирать. Она думала о чем угодно, но не о том, зачем сюда пришла, хотя холод звезды под пижамой не давал ей забыть об этом. Эсфирь вспоминала, как ругались, думая, что она не слышит, Элоди и ее муж. Конечно, ему не слишком нравилось, что в его доме и на его шее теперь двое совершенно незнакомых ему людей. Тогда Коул предложил Эсфирь и Хоуп жить в его квартире и составить компанию скучающим Сирафу и Эфемере. Она вспоминала неловкость между ней и Хоуп. Вспоминала, как обнимала Лионель, как девочка говорила по видеосвязи, что скучает. Вспоминала Туманный дом.

Ей не хотелось умирать.

Тихо тикали часы, отсчитывая секунды. Медленно стрелка приближалась к отметке «три». Время бежало быстро, и Эсфирь чувствовала, как ускользают сквозь пальцы дни, как с каждой секундой где-то там умирает из-за нее человек, как ждать становится уже нечего. Жить так было невыносимо. Но умирать было гораздо, гораздо страшнее. Она не понимала, насколько, пока не увидела петлю у себя над головой.