Преданный и проклятый...

Учитель и любовник

- Кеман. Кто же ты такой? – бормочу, еле шевеля пересохшими губами. Кажется, раньше я часто произносил это имя. В разное время и в разных интонациях, но оно точно слетало с моих губ. Не могу точно сказать, откуда эта невнятная уверенность, но и избавиться от нее не удается. В этом водовороте новизны силуэт того мужчины, приходящий ко мне во снах, и его имя кажутся тонкой красной нитью, ведущей меня в глубину сознания сквозь туман потерянной памяти.

Крепко сжимаю ладонью целой руки простынь и до боли прикусываю губу. Мне жарко и душно. Из-за тяжелых одеял невозможно двигаться и даже нормально дышать. Морщусь оттого, как мокрая одежда неприятно липнет к телу, и туго завязанные бинты на животе давят на рану. Подушка уже не кажется такой удобной. Перья в ней сбились и будто превратились в камень. Как же сильно болит голова! Если Ад существует, я сейчас точно варюсь в одном из раскаленных котлов в окружении безобразных демонов.

Я вновь тону в зловонном болоте собственной паранойи. В голову лезут скверные мысли, и это угнетает настолько сильно, что хочется выть от безысходности. Паршиво, когда память теряется в закоулках собственного сознания. Ты больше не знаешь, кто ты такой и кем был. Конечно, есть люди, которые, желая помочь, раз за разом рассказывают о твоем прошлом, пытаясь упомянуть как можно больше подробностей самых красочных событий, но от этого не лучше. Так даже хуже, ведь в их словах легко усомниться. Я не люблю молоко, хоть Ебигейл и утверждает обратное. И мне не нравятся книги, описывающие приключения доблестных рыцарей, но Гаруа говорит, что подобными историями я раньше зачитывался. Тогда почему я сейчас не могу прочитать и строчки из романов, которые мне приносит брат? Таких несовпадений много, и раз за разом, терзаемый собственными мыслями, я пытаюсь успокоить себя тем, что это все из-за пережитого шока. Может, тогда у меня что-то щелкнуло в голове, и я стал сам не свой. Возможно, позже, когда я приду в норму, мне вновь понравятся молоко и книги о рыцарях. Во всяком случае, я на это надеюсь.

На улице уже давно начало светать. Мне даже не нужно открывать глаз, чтобы понять это. Из открытого окна слышится пение утренних птиц, а из двора доносятся отдаленные голоса конюхов. Кажется, Гаруа сегодня утром собирался куда-то уезжать. Вчера вечером он что-то говорил про ближайший город и давнего друга, с которым брат хочет встретиться. Это его первая дальняя поездка с тех пор, как я очнулся. Даже не знаю, буду ли я рад его отсутствию или нет.