W A R R I O R S

6

  Тьма. Первое, что ты почувствуешь внутри себя от мертвого прикосновения. Мрак заберется под кожу, окутает каждую клеточку твоего тела, облечет тебя в пустоту. Второе — темнота толстым слоем ляжет на твои воспоминания, будет давить на сознание, чтобы из тебя вырвался крик, прожигающий глотку. Третье — мгла накроет тебя с головой, парализует твое тело, и ты больше ничего не сможешь видеть. Перед твоими глазами будет лишь темная, непроглядная бездна, в которую ты будешь падать, разбиваясь об осколки воспоминаний, въедающиеся в твое тело, словно иголки. Они будут такими омраченными, жуткими, что ты не сможешь дышать. И в этот момент ты сам станешь тьмой.

Стайлз, Скотт, Лидия и Эллисон за несколько минут доехали до места преступления. Вход в парк был огражден желтой лентой, которая толстой полосой тянулась вдоль всей территории сквера. Десятки полицейских следили за каждым прохожим, чтобы те не пролезли за ограждение, а другие стражи порядка разговаривали, видимо, со свидетелями, допрашивая их. Все было будто в хаосе: кто-то был обеспокоен происходящим и спрашивал практически каждого, что происходит; кто-то плакал, пряча лицо в руки и обессиленно падая на асфальт; кому-то было все равно и он просто проходил мимо. Кому какое дело до чужих страданий? Все обеспокоены лишь собой и своими проблемами. Все выглядело слишком серьезно. Слишком странно.

— Какой план? — Стайлз подошел к ребятам, которые смотрели за этим, и тоже окинул взглядом происходящее. Самый настоящий кошмар расстилался перед глазами подростков, вселяясь в каждого и распространяясь за считаные секунды.

Нескоро, но Стилински ответили:

— Нам как — то надо пробраться внутрь, — Скотт осмотрел всю огражденную территорию и, видимо, нашел место, через которое можно было проникнуть в парк.

— Смотрите, за той территорией никто не смотрит. Я думаю, там можно пролезть, — МакКолл указал за самое дальнее ограждение, где никто не стоял.

— Мы тут останемся, — ответила Лидия, пока парни решали, как им лучше залезть.

— Окей. Если будет шумиха, напишите смс-ку, — Скотт повертел в руках телефон. — Пошли, — парень направился к ограждению, пытаясь не привлекать внимания к себе. Но Стайлз не спешил. Его внимание привлекла девушка в темной толстовке и капюшоне, который был натянут на лицо, практически полностью скрывая его. Она будто почувствовала, что Стилински смотрит на нее и обернулась. Ее красные губы, которые слишком сильно выделялись и бросались в глаза, растянулись в слабой улыбке, и в сознании Стайлза возникли воспоминания. Эта же девушка была в поликлинике Дитона и она точно так же улыбнулась Стайлзу. Точно так же она посмотрела на Стилински всего пару секунд, но в его сознание врезался ее образ и прочно засел там.

Как она смогла сразу найти парня среди сотни зевак, окружавших их? Почему он смог разглядеть ее? Почему она улыбается, и что-то в нем неприятно покалывает, все его тело пронзает непонятная дрожь?

Голос Скотта, который вновь подошел к другу, не сразу вырывает Стилински от своих мыслей.

— Стайлз! Куда ты смотришь? — лишь когда МакКолл касается плеча друга, тот вздрагивает от неожиданности и переводит взгляд.

— А?

— Кого ты там увидел? — МакКолл пытается всмотреться в толпу, но ничего не цепляет его взгляд, так же как и Стайлза, который снова обратив взгляд в сторону девушки, не находит ее.

— Что за черт? — слишком тихо говорит Стилински, себе под нос, и это хорошо, что никто его не услышал.

Нагнувшись, парни пролезли под желтой лентой, а затем перелезли через забор, отделяющий территорию парка от улицы. Скотт со Стайлзом старались идти как можно тише, прячась за деревья и кусты, когда сухие ветки под их ногами нещадно трещали.

Теперь на главной дорожке, по которой раньше гуляли люди, стояли копы, которые каждые две-три минуты что-то говорили в рации. Подходить ближе было опасно: парней запросто можно заметить. Они и так уже выдают себя треском веток.

— Эй, смотри, — Стайлз слегка ударил Скотта по плечу и указал пальцем на главную дорогу, по которой ехала медицинская каталка. Несколько полицейских сопровождали лежащее на носилках тело, укрытое белой тканью. Это единственное, что могли видеть парни и единственное, что свидетельствовало о том, что в этом парке произошло убийство. В воздухе царила мертвая тишина, мертвый страх, который убивал каждую клеточку тела живого человека, вгоняя его в панику. Ужас витал среди деревьев, убивая все вокруг, будто сама смерть побывала здесь.

За спиной парней снова хрустнули ветки, и Стайлз со Скоттом резко обернулись. Перед ними стоял шериф Стилински с выражением лица, аля, «я так и знал, что вы сюда проберетесь».

— Мистер Стилински, мы... мы хотели узнать...

— Сейчас вы отсюда уходите, забывайте, что видели и больше не суете носы в эти дела.

— Пап, мы хотим знать, что происходит, — Стайлз прекрасно знает своего отца и прекрасно понимает, что если чуть-уть его поуговаривать, тот «расколется» и расскажет, но иногда этот метод не прокатывает, и все идет в одно место.

— В чем вы хотите разобраться, если сами не понимаете, что происходит?

— А вы понимаете? — заявил Скотт. Шериф посмотрел на него, пытаясь скрыть обреченный взгляд. Два трупа за две недели. По одному убийству в неделю? Или это какое-то совпадение? Безумие? Определенная тактика? В обычном нормальном городе раз в неделю могут происходить праздники и пикники, а в Бейкон Хиллс происходят убийства. Просто какой-то настоящий праздник для убийц.

— Давайте так, мы поедем с вами в участок, установим личность убитого и попытаемся провести параллели с Джейн Фостер. Идет? — продолжил Скотт. Шериф уже хотел бы ответить твердое и безоговорочное «нет», но Стайлз помешал ему.

— Ты хочешь снова поехать на вызов, узнав о новом трупе? Или мы хоть как-то попытаемся разобраться во всем?

Стилински — старший резко вдохнул воздуха, на какое-то время задержал дыхание, а затем выдохнул, согласившись с парнями.

— Но если Арджент узнает, что я ввязал вас в это дело, он меня закопает.

— У меня для вас плохие новости, — Скотт протянул мобильник, на экране которого было высвечено сообщение от Эллисон: « Мой отец здесь. Он видел нас».

— Черт! — выругался старший Стилински и пошел к главному входу.


— Эллисон! Какого черта... — Арджента было слышно еще даже на той стороне улицы. Он несколькими большими шагами преодолел проезжую часть и, подойдя к толпе, начал расталкивать всех в стороны, чтобы добраться до дочери.

— Ну, началось, — Эллисон повернулась в сторону отца, закатив глаза.

— Что ты... — Крис посмотрел на дочь, а только потом заметил рядом стоящую Лидию, — вы тут делаете?

— Мы увидели толпу и захотели посмотреть, что происходит, — врала девушка. Арджент сделал лицо аля «серьезно?». Он знал все отмазки, все привычки Эллисон, с легкостью мог распознать ложь, что он, собственно и сделал.

— И где они? — Арджент оторвал испепеляющий взгляд от Эллисон и, задрав голову повыше, осмотрел всю территорию.

— Кто?

— Эллисон, не прикидывайся дурочкой, — услышав это, девушка сделала каменое, полное уверенности лицо, чтобы не выдавать друзей.

Главным минусом девушки было то, что она практически не умела скрывать свои эмоции и чувства. Когда ей хорошо, она счастлива, на ее лице расцветает улыбка, а глаза сияют подобно самым ярким звездам; когда ей больно, (в моральном плане, потому что любую физическую боль Арджент переносит стойко, как воин), она кричит, чтобы все мучения вырвались наружу и не перешли в пытку; когда она врет, ее взгляд тускнеет и становится потерянным. Именно так Кристофер и вычислил свою дочь.

А еще Эллисон выдал шериф Стилински, который слишком быстро и незаметно подошел к ним, а еще Стайлз и Скотт, плетущиеся за Джоном.

— Крис, какими судьбами, — пытался унять волнение в голосе Стилински — старший.

— Что они тут делают? — Арджент наоборот не скрывал своего волнения за дочь и злости к Джону, что он позволил им сюда приехать.

— Откуда мне знать? Они появились неожиданно, как снег в мае, — на реплику шерифа Арджент изогнул бровь в непонимании.

— Пап, я уже не маленькая, чтобы следить за мной и ходить по пятам. Мы пытаемся разобраться в этих убийствах и защитить вас и себя, почему так сложно понять? — Эллисон практически кричала, что на эту сцену обернулось несколько десятков человек.

В этом небольшом кругу, где стояли подростки и Джон с Крисом, повисла тишина. Арджент спокойным взглядом смотрел на свою дочь, Лидия, Скотт и Стайлз незаметно кивали, соглашаясь с подругой, а Стилински, приподняв брови, что на лбу выступили небольшие складки, смотрел на Арджента, в ожидании его ответа.

Кристофер не знал, что ответить. Его переполняла злость к дочери, потому что еще в самую первую ночь, когда все произошло, он сказал ей оставаться дома, но она все равно ввязалась в это дело. Он прекрасно понимает, что Эллисон хочет помочь, но сможет ли она помочь, если умрет? Арджент боится этого. Он уже потерял жену, сестру, которая превратилась в не пойми во что, а его отец при смерти, хоть он и ненавидит его, Крис больше не хочет пополнять мертвый список дорогих ему людей. И уж точно он не хочет вписывать туда Эллисон.

— Вы, — он указал пальцем на всех ребят, — неугомонные дети, которые когда-нибудь попадете туда откуда не сможете выбраться и на вашей жизни будет поставлен крест, но зато этой ценой вы всех спасете. Этого вы добиваетесь? — Арджент посмотрел на каждого, и все незамедлительно закивали головами, даже ни о чем не задумываясь.

Эти неугомонные дети готовы жертвовать собой, чтобы спасти своих близких и друзей. Они готовы пойти на жертвы, отдать свою жизнь, перечеркнуть свое будущее черным жирным крестом, но они спасут всех. В них течет кровь войнов , которые незамедлительно примут решения и пойдут в бой, даже несмотря на то, что противник превосходит их в сотню раз, несмотря на то, что они всего лишь подростки, обычные люди, а враг сама смерть. Эти неугомонные подростки — стая.

— Когда-нибудь я вас всех укокошу за то, что дали мне надежду поверить в то, что вы сможете разобраться с этим, — с этими словами Арджент развернулся и направился к своему автомобилю.

Он поверил в них. Дал ту самую маленькую искру веры, которая отрежет путь к их долгому и счастливому будущему, которое станет призраком и осядет глубоко под кожей.