My December

Глава 4

"И страницы рвались, разлетаясь вокруг грязнокровки, что плакала над аристократом"

Парень сидел, зарывшись руками в платиновые волосы. Глаза невидящим взглядом смотрели на перевернутую тумбочку. Гробовая тишина стояла в Северной башне, будто никто и никогда не проходил здесь. Стены сковывали его, давили на голову, сжимая железными прутьями.

Ему и хотелось этой тишины, и в, тоже время, она не давала ему собраться с мыслями.

Или же ему мешала грязнокровка, которая сейчас копошилась за стенкой. Она уже почти целый час занималась там какой-то фигней. Было ощущение, что она перетаскивает кровать вместе со шкафом.

Когда ты уже стихнешь, Грейнджер?

В открытое окно влетела белая сова, приземляясь на стол. В ее лапке было небольших размеров письмо. Она издала негромкий звук, и парень поднял голову.

Он подскочил, подходя к птице. Взяв письмо, Драко не погладил совенка, который недовольно клюнул его в палец.

- Прости, - ответил парень, глазами пробегая по строчкам.

"Мистер Малфой, Ваша мать все еще не проснулась. Лучшие врачи Англии находятся рядом с ней, Вам не о чем беспокоиться. Они уверяют нас, что миссис Малфой непременно скоро придет в сознание. Наверное, все это из-за усталости.

Ваш отец извещен и уже едет обратно.

Всего доброго, Мистер Малфой. Служанки"

- Мама... - произнес он.

Закрыв глаза, Драко сел на кровать. Мерлин, за что это горе коснулось именно их семьи? Да, пусть Люциус был сторонником Темного лорда и убивал людей, но за что Нарциссу? Она никогда не была причастна к плохим событиям. Действия Волан-де-Морта не нравились женщине, пусть она и молчала. Но ведь делала Нарцисса это из-за страха. За семью, за себя.

За что же такая кара?

Парень сжал кулаки до покраснения. Голова кружилась, он чувствовал пульсацию в висках. Он чувствовал невероятную злость на весь мир. На отца, на Темного Лорда, на себя. Впервые Драко ненавидел так сильно.

Даже Грейнджер нервно курила в сторонке.

Парень разорвал письмо на мелкие кусочки, будто именно оно причиняло ему боль. Бумажки осыпались на пол, на начищенные до блеска туфли.