Формула Распутина

Глава 27. Звонок другу

17 апреля 2007 года (десять лет назад).
Стрельна. Санкт-Петербург.

Запоздалая весна, ветреная и промозглая, успела замучить дождями, а снег к середине апреля только начал сходить.

Хляби бушевали всю Светлую седмицу. Дома почернели от сырости, улицы развезло, отяжелевшие сугробы покрылись налётом дорожной копоти и стали похожими на кучи вулканического пепла.

«До чего же неряшлива русская весна! — размышлял Веневитинов, тоскливо глядя в окно электрички. — Особенно в городах...»

Мимо проплывали унылые парки пригородных усадеб. Голые деревья трепало, словно бы в лихорадке, — отступая за залив, зима отстреливалась студёными лихими сквозняками, не щадившими даже вагоны первого класса.

На душе было и без того пакостно. С уходом Ирки жизнь опустела и померкла — превратилась в какую-то нелепую дремотную возню.

Прошёл целый месяц, а ужиться с одиночеством так и не удалось. Просыпаясь, Веневитинов коченел от гнетущей тишины в квартире, и каждый нечаянный шорох неизменно воспламенял в нём надежду, которая тут же гасла, задуваемая беспощадным ветром памяти.

Он по привычке варил кофе на двоих, торопился вечером домой с работы, и сегодня, по той же привычке, выйдя на платформу, застрял возле старушек, торговавших первыми весенними цветами.

— Бери подснежники, сынок! За рублик отдам!

— Взял бы, бабуль, — Веневитинов горько усмехнулся, — дарить некому.

— А я тебя исчо с запрошлого мая помню. Всё ландыши у меня брал. Чуть ли не кожен день... Что, бросила, милок? — изобразив скорбное сочувствие, старушка запричитала. — И какого токмо лешего нонешним бабам не хватаить?! Галантерейный, обеспеченный, а ей прынца подавай!..

Дослушивать Веневитинов не стал — от подобной напористой лести делалось только гаже. Ушлая торговка, вестимо, не хотела терять клиента. Рано или поздно тёмные времена пройдут, жизнь «галантерейного» господина образуется, и с его стороны вновь возникнет спрос на ландыши и сирень. Однако он-то знал точно: не образуется — теперь уже никогда...

Об Ирке напоминало всё вокруг: цветочницы на станции, ведущая домой тропинка, занавески в спальне и даже рыжее солнце, изредка выглядывавшее из-за туч.