Формула Распутина

Глава 21. Рыбок заведу!

12 марта 2007 года (десять лет назад).
Стрельна. Санкт-Петербург.

Часы болтались на тонком запястье и упорно не желали показываться из-под рукава. Проще всего было бы сверить время по компьютеру, да и мобильник лежал рядышком, но Веневитинов настолько увлёкся своими интегралами, что о других возможностях даже не вспомнил, — он машинально тряс рукой, продолжая напряжённо рассматривать графики на экране.

Впрочем, время можно было сверять и по соседям — долбить стены они начинали в строгом соответствии с коммунальным уложением.

«Так и есть, одна минута девятого, — обречённо думал Веневитинов, — ни очка врагу!»

Осенью, когда они с Иркой тоже делали ремонт, всё те же соседи устраивали им скандалы чуть ли не ежедневно, а однажды и вовсе пригрозили жалобой в КГБ. Похожая на дохлую воблу мадам сначала долго пыхтела, стоя в дверях, а набравшись смелости, заявила, что её любимый троюродный племянник служит водителем не у кого-нибудь, а у самой княгини Волконской!

Веневитинов не выдержал и рассмеялся ей в лицо, став после этого врагом номер один.

А вот теперь ему мстили и мстили с соблюдением всех юридических норм — от рассвета до заката.

Веневитинов заложил руки за голову и с тяжким вздохом откинулся в кресле. Даже спать под этот грохот было бы проще, чем работать. Однако взгляд упрямо тянулся к монитору — графики не желали отпускать; но мысль терялась в перфораторном рёве, а силы и без того уже были на исходе, всё-таки целая ночь позади.

Идея, которую, сама не ведая, подбросила Веневитинову одна из студенток, оказалась на редкость плодотворной. Всего два месяца он разрабатывал тему, а результатов уже накопилось на целую докторскую диссертацию. Немного удивляло, что никто до него не обращал внимания на эту золотую жилу, но в науке такое случается частенько — удача приходит, откуда не ждёшь. Вот только соседи со своим ремонтом подоспели не вовремя.

Устало матерясь, Веневитинов поднялся из-за компьютера и, едва не опрокинув по дороге журнальный столик, отправился ставить чайник.

Своим единственным окном кухня выходила во двор, а не к заливу, и здесь было заметно теплее, чем в кабинете.

Питерская весна — нечто совершенно особенное и называться должна иначе. Собственно, от зимы она почти не отличается: тот же дождь вперемешку со снегом, но уже не такой колючий, те же ледяные сквозняки из всех переулков. А потом ты просыпаешься и вдруг понимаешь, что пришло лето.