Стая (СИ)

Глава 41

- Доброе утро, - поздоровался Денис со старушкой в соломенной шляпке, сидевшей на реечной скамейке во дворе. - Я тарелочку вам потом...- Ой, что ты! - перебила она его, всплеснув руками. - Когда сможешь...И думать забыл про тарелку из-под пирога, только сейчас вспомнил, когда увидел соседку на улице.- Марковна на посту, - усмехнулась Юля, забираясь в машину.Утро ранее. Зевота свела челюсти, Юлька прикрыла рот кулачком. Прищурилась. Солнце уже вовсю палило. Ночная свежесть спорила с жаркими лучами, подергивая кожу мурашками.- Конечно. Вдруг что интересное пропустит, а ей никак нельзя, - поддержал Денис.Глядя на него, серьезного и сосредоточенного, на дорогу только смотрящего, Юлька улыбнулась. Потом рассмеялась. Озорно и свободно.Перехватил ее взгляд - глаза довольно блестят, губы поджимаются таинственно. Задумала что-то. Любил ее такую. И такую давно не видел. Спросил глазами, чуть вздернув подбородок. А Юля головой в ответ покачала. Позже попросила его настойчиво:- Ты домой не заходи. Подвези меня и все.- Почему? Только не отвечай "потому что".На самом деле так и собиралась сказать, а теперь пришлось слова подбирать.- Хм-м... наверное, разговор меня ждет... щепетильный. Не хочу, чтобы ты присутствовал. Когда ты попросил меня не вмешиваться, я послушала. Почти... Теперь я прошу не вмешиваться тебя.- Хорошо, - согласился на удивление быстро.Непохоже на него. И не верится даже.Переспросила удивленно:- Да?- Да. А своей версией ты поделиться не хочешь? Как-то же ты собираешься объясняться перед родителями?- Нет у меня никакой версии, - отрезала упрямо. - Никак я не собираюсь объясняться.Притихли оба. Как-то не сговариваясь замолчали. Не напряженно, задумчиво. Спокойно.Два дня, как один час, пролетели. Расставаться не хотелось, но реальность лязгала челюстями. Так страшно, что снова укусит...- Слушай, Красота, я все думаю, как ты умудрилась все экзамены на "пятерки" сдать?- Сомневаешься во мне?- При других бы обстоятельствах нет, но сейчас нестабильность психических процессов налицо.Юлька усмехнулась: вот завернул. Но прав же.- Верно говоришь, умудрилась. Повезло мне просто. Вытянула то, что учила. А выучила я мало. Ничего в голову не лезло. Это для родителей я супер-отличница. Но я же не вундеркинд.- Слава Богу, аж от сердца отлегло, - прозвучало театрально.- Почему? - засмеялась.- Потому что было бы ненормально, если б ты в таком неуравновешенном состоянии еще и билеты все вызубрила. Маньячка.- Не-е, не маньячка. С мозгами у меня все в порядке, они иногда сворачиваются.- Главное, чтобы на место вставали.- Очень жизнеутверждающе.- Конечно, я же оптимист.На это Юля рассмеялась.- А ты на самом деле кто?- В свете последних событий задумался.- Оптимист или пессимист?..- Оптимист или мазохист.- Шутник.- Ни капли.Как только подъехали к дому, Юлька, быстро чмокнув Дениса в губы, моментом выскочила из машины. Боялась как будто, что Шаурин передумает и пойдет проводить ее до самых дверей.Почему-то сердце у нее билось гулко. И в пальцах начала зарождаться неприятная дрожь. Нервы натянулись, что тут скрывать. Не каждый раз она вот так на два дня из дома пропадала. Вообще не пропадала.И все же не стала прятаться в комнате, а прошла на кухню. Точно знала, что отец еще дома, потому что его машина стояла в гараже.Прошлась по кухне и остановилась посреди комнаты. Застыла чуть нетерпеливо, словно забежала на минутку и вот-вот снова выскочит в двери.Опасную паузу заполнила мама:- Кофе будешь? Садись к столу.- Нет, мамочка, спасибо, потом. Я только поздороваться.- Нагулялась? - зло спросил отец.- Еще как. И не надо мне задавать никаких вопросов. Отчитываться не собираюсь, - развернулась, чтобы уйти.- Юля! - рявкнул отец.Юля не вышла, но и к столу не вернулась. Прислонилась к косяку, изобразив ожидающую фигуру и на лице слегка скучающее выражение.- Ты что себе позволяешь! Два дня дома не ночевала и явилась домой как ни в чем ни бывало! Хочешь, чтобы я принял меры? Или думаешь, что я на тебя управы не найду? Я не мать и долгие разговоры вести не буду! Достану портупею и отхожу по заднице!- О, вот это как раз твой метод. Знакомо.- Юля, иди к себе, - вмешалась в разгорающийся спор Наталья.Но Юля и не думала отступать. Белела в проходе футболкой.- А чего ты хотел? Думал, что я сегодня прибегу и буду тебе в ноги кланяться за то, что ты Шаурина позвал? Тебя достало мое плохое поведение, и ты захотел, чтобы я снова стала хорошей девочкой. И плевать на то, что ты сделал, и каково мне было. Ты себе что-то решил, и все должны плясать под твою дудку. Захотел - отобрал конфетку, захотел - вернул, так? А я не буду под твою дудку плясать! - недопустимо повысила голос. - Я тебе справку приволокла... я тебе пообещала с ним не встречаться!.. Но тебе этого оказалось мало! А теперь ты хочешь, чтобы я заткнулась и молчала!- А что мне перед тобой покаяться?! - взревел Монахов и с оглушающе громким звоном поставил чашку на стол. И как только та не треснула.С чашкой-то ничего не случилось, зато у Натальи терпение лопнуло.- Юля, иди к себе! Быстро!Юлька набрала воздух, чтобы ответить, но промолчала. Редко такой тон от матери слышала, потому поджала губы и молча ушла к себе. И так много сказала. Но то, что хотела сказала. Как чувствовала.Монахов дернулся вперед, словно собирался встать, Наталья положила руки на его крепкие плечи, чуть сжав их, останавливая, удерживая на месте.- Я поговорю с ней. Поговорю. Не горячись, Серёж, не горячись...Разговор решено было не откладывать в долгий ящик. Расстроенная и разозленная мать поднялась в комнату к дочери.- Может быть уже хватит?- Что хватит? - Юлька рылась в сумке, но бросила это дело и замерла у кровати, скрестив руки на груди.- Прекрати эту войну! Остановись! Если не ради отца, то ради меня! Я не могу разрываться между вами. Вы меня в гроб так загоните! Меня пожалей.- Не могу, - сама знала, что заносит, но остановится не могла. Что-то внутри мешало выбросить белый флаг.- Кто-то должен это сделать. Тем более сейчас ты сама провоцируешь конфликт.- Ты еще скажи, что я должна у отца прощения попросить.- Вот и не делай того, за что пришлось бы потом просить прощение, и слов таких не говори.Юля отвернулась, до боли сжав челюсти. Застыла, словно статуя - раздумывая ли, сопротивляясь ли просьбе матери...Наталья пристально смотрела на дочь. Молчала. Все равно разговоры бесполезны. Все, что могла, уже попыталась донести. Остальное пройдет мимо сознания. И будет проходить, пока Юлька сама не отступит.- Только ради тебя, мама, - жестко сказала и снова кинулась к сумке, брошенной на кровати. Так резво, словно сбросила с плеч смирительную рубашку и сейчас наслаждалась свободным движением. Глаза подняла, будто не понимая, почему мама еще в комнате. Почему не ушла, ведь получила, что хотела. О чем просила.Наталья смотрела на Юлю со смешанными чувствами. Показалось, что от Дениса Юлька вернулась другая. Не только потому что на ней была новая одежда - белые шорты и белая футболка, легкая, свободная. Шаурин как будто ее в чувство привел. Юлька снова стала полна жизни и энергии. Как теперь с этой энергией сладить. Если так и дальше пойдет, то она совсем неуправляемой станет.- Что, прям сейчас трубку мира выкуривать? - недовольно процедила, невольно подтверждая мысли матери.- Если отец еще не уехал, то сейчас.Издав тяжелый вздох, девушка неохотно спустилась вниз.Ноги каменные. Язык к небу прилип. Все через силу, против своей воли.- Ладно, - остановилась перед отцом и сунула руки в карманы. Тяжело было говорить. Голос глуховато осип. Челюсти свело, - папа... давай прекратим все это. Ситуация уже разрешилась, так понимаю. Я больше конфликтовать не собираюсь. Не буду. - Все, теперь из себя ни слова не выдавит. Не сможет. И если отец сейчас вздумает читать нотации...Но он не стал. К огромному счастью.- Хорошо, - поднявшись, чуть прижал Юлю к себе, поцеловал в висок. - Прости. Но если еще раз так пропадешь из дома...- Поняла, - одним словом скупо выразила согласие.- Встречайтесь днем, гуляйте, ходите куда-нибудь, но ночевать дома! Тебе восемнадцати еще нет!.. А то мне придется еще раз с Денисом побеседовать.- Поняла, говорю! - сказала, как отрезала.Несмотря на внутреннее сопротивление так тепло на душе стало. Тепло и приятно. Щеки румянцем залились, к горлу ком подкатил, не протолкнуть. В груди туго, что не вдохнуть. И прижаться бы к широкой отцовской груди, как раньше. Но не смела. Не могла еще, не все барьеры сметены, не вся боль внутри растворилась. Где-то соль еще осталась в ранах, залечить бы до конца...- Ну, привет, командир. Как жизнь? - вскочил Лёня с кресла, когда Шаурин размашистым спортивным шагом вошел в кабинет. Шумно вошел - Лёньку так и подкинуло на месте.- Твоими молитвами... Это ты мне рассказывай, как жизнь.- На месте не стояла, пока ты отдыхал.- Оно и понятно. Валяй-валяй-валяй, Лёня, рисуй! - проявляя нетерпение, Шаур сделал круговые движения кистью руки, подстегивая Вуича высказываться быстрее и лаконичнее. Прошелся по кабинету. Быстро, пружинисто, замирая иногда, словно спринтер, готовый сорваться со старта. От его рубашки, мелькавшей туда-сюда, в бежево-коричнево-синюю клетку, в глазах у Лёньки зарябило. Он усмехнулся и коротко, заученно отчитался.- Ясно, - тяжело вздохнул Денис, как будто главное было сделано, и задвигался медленнее. - Крокодил не ловится, не растет кокос, - нараспев произнеся, остановился у стола, заваленного бумагами. - И правда жизнь на месте не стояла, но и сюрпризов особых не преподнесла. Узнал, что я просил?- Узнал. - Вуич сразу смекнул, о чем речь.- Кто? - коротко Шаурин обежал цепким взглядом разрозненные листки, сложил несколько в ровную стопку. Лёня повременил с ответом, пытаясь оценить намерения Дениса, но тот на него не смотрел, а, бросив бумажки на край стола, очень тихо спросил еще раз: - Кто?- Карп.- Уверен?- Стопроцентно, - подтвердил, не отпуская напряженного взгляда.- Покурим, - оживился Денис и хлопнул себя по карманам на джинсах, будто сигареты искал. - Он сейчас где? - выдвинул ящик стола и достал пачку.- Покурим, - согласился Лёня, подошел к открытому окну. Оттуда тянуло свежестью, несмотря на то, что солнце уже ярко светило. От остывшего за ночь асфальта, от кирпича и бетона все еще шла прохлада. - Он со Стасом в спортзале, - подкуривая, пробубнил глядя в окно.До уха донеслось шуршание срываемой защитной пленки. Щелчок. Потом второй. Потом Денис с зажженной сигаретой шагнул к окну. Крепко затянулся.- Так. Подержи, - выдыхая дым в сторону, сказал Лёньке.- В смысле? - не понял тот, уставившись на шауринскую сигарету, маячившую перед лицом.- Подержи, говорю, я сейчас, - быстро повторил Денис.Недоуменно Вуич перехватил сигарету левой рукой, и Денис вышел, оставив друга слегка озадаченным. Но не стоять же, как дураку, с двумя - положил шауринскую на край пепельницы и на некоторое время застыл, глубоко затягиваясь. Потом в голове щелкнуло. Точно так же, как и пару минут назад что-то - в кабинете. Мысль, не распознанная, на уровне интуиции, вот так же щелкнула, будто встала в паз. Лёнька различил этот звук, щелчок, который сейчас эхом выплыл из подсознания, и посмотрел на стол. Часы. Золотые. Шаурин снял свои часы.- Вот бл*ть!.. - бросился вслед.Безусловно, Шауру, чтобы убить Карпова, и тех двух минут, что он умудрился выкружить, будет достаточно. Но это при хорошей подготовке, а не сейчас, учитывая, что не так давно он на больничной койке валялся. И дело, конечно, не только в силе. Шаурин знал, куда надо бить. Особенно, если жертва не предвидит нападения.Взлетая по лестнице на второй этаж, Вуич пару раз запнулся: у самого адреналин бурлил по венам.Непонятно почему, но Шипа в спортзале не оказалось, а, следовательно, никто не мог помешать Денису размазывать - к этому моменту уже безвольное - тело Карпова по стене. Чем он успешно и занимался.Лёнька на миг остолбенел от увиденного. Тут в зал вошел Паша Хромов и остолбенел тоже.Но если Вуич просто раздумывал, как изловчиться, чтобы оттащить Шаурина от Карпова, то Хром даже не думал и пытаться не собирался. Уж он-то не понаслышке знал силу шауринского удара, ибо сам несколько лет назад по дурости своей спровоцировал Дениса. В первую секунду и лег на мат без сознания. Сейчас он не собирался его провоцировать тем более. Тут с его звериной силой и двоим не справиться.- Бл*ть! - выругался Лёнька. - Чего встал?! - рявкнул на Пашку. - Ста-а-ас! - заорал во всю глотку, но Стас уже и так влетел в спортзал.Шип, слава богу, не Пашка, ему долго не пришлось объяснять, что делать. Вдвоем они с Лёнькой кое-как скрутили Шаурина, теперь и Пашка помочь не побоялся. Завалили на пол, заломили руки. Стас упёрся коленом ему между лопаток.- Ты поаккуратней, - задыхаясь, предупредил Вуич, - ребра же у него, сломаешь еще...- Ага, ему сломаешь...- Отпусти!.. - зарычал Денис. - Отпусти, сказал!- Утихомирься сначала, - ломким голосом проворчал Лёня.- Отпусти!.. - перестал дёргаться, демонстрируя повиновение. - Я спокоен! Спокоен...Вуич кивнул Шаповалову, сместил вес своего тела и осторожно разжал одеревенелые пальцы, сковывающие запястья Дениса. Шип тоже отпустил. К их облегчению, Денис в эту же минуту покинул спортзал. Просто отряхнулся и оставил помещение, словно ничего особенного не произошло.- Шип, ты здесь, с этим, - указал на бесчувственного Карпова, - Паша, звони Семенычу, пусть пришлет врача и машину. И уборщицу позови, а то кровищи, будто поросенка зарезали. - И проворчал тише: - А я с этим народным мстителем поговорю.Теперь настала очередь Вуича шумно врываться в кабинет Шаурина. Впрочем, ему никто не препятствовал. Денис был в душевой, мыл руки и пытался выровнять дыхание.- Ты охренел?! - заорал Лёнька с порога.- Заткнись, Лёня, - низко проговорил Денис. Ярость все еще душила.- Совсем перекрыло, что ли?! - встал в дверях душевой.- Тебе сейчас лучше просто замолчать! - гаркнув, вытолкнул Вуича и заперся.- Шаур, ты че творишь? - вопль из-за двери.Тогда Денис открыл дверь, шагнул к Лёне открыто агрессивно. Вуич подумал, что сейчас получит по роже. Хотя, если б Шаур захотел ему вмазать, то подумать Лёнька бы не успел.- Заткнись, Лёня, или я тебя сейчас по стене размажу, как Карпова, в одной с ним машинке в больничку поедешь.Удовлетворившись тишиной в ответ на свою "просьбу", Денис снова скрылся с Лёнькиных глаз. Снова зашумела вода. Зашуршала одежда. Он скинул окровавленную рубашку. Кровь, само собой, не собственная. Своей уже до этого вдоволь нахлебался. Смыл пот с лица, стер с шеи влажную испарину. Оперся на раковину и опустив голову, глубоко втянул в себя воздух. Так и клокотало все внутри. Рвалось. И вены рвало. Кровь в висках - отбойным молотком. И пелена красная перед глазами.Убил бы суку! Если б Лёнька не прибежал, вырвал бы Карпу гортань голыми руками, чтобы больше не мог слова сказать, когда его не спрашивают. И не просят. Плакал бы кровавыми слезами за все Юлькины. За боль ее и слабость. За ее поломанный дух.Но больше всего на свете хотелось поставить Карпова на колени и сломать ему шею, свернуть голову резко в сторону со смачным хрустом и избавить себя навсегда от этого бельма. Он как язва незаживающая. Нет-нет, да обострение.Много времени понадобилось, чтобы отдышаться. Чтобы руки от адреналина перестали дрожать. Вытираться не пришлось, вода на коже сама высохла. Вышел из душевой, застав Вуича у окна с сигаретой. Наверное, третьей по счету.- Ты же знаешь, я склонен к необоснованному насилию, - сказал почти спокойно и чуть издевательски. - А Карпову так и не удалось мнепонравиться. - Открыл шкаф. Не нашлось запасной рубашки, все домой утащил. Пришлось натянуть футболку.- Не гони, - буркнул Лёня, зажимая сигарету пересохшими губами.- Мне просто захотелось. Такой ответ тебя устраивает? Мне так захотелось! - взял с пепельницы свою сигарету. Надо же, она и дотлеть не успела.- Я все понимаю, но...- ...но тебе лучше не лезть ко мне с вопросами! - отрубил Шаур. - Понятно? Карпова отстранить от дел. Ото всех. И из боев вывести. Насовсем.- Но как?..- Как хочешь. Но чтобы было так, как я сказал. Потому что не будет всякая шваль открывать рот, когда ей вздумается. А только когда я этого хочу. Что заменить его некем? Всегда есть. Не найдешь, я сам найду. Но Карпова отстранить.- После того, что ты с ним сделал, по-другому никак.- Х*евые из вас тренера. Скорость реакции у него нулевая, - дернул уголки губ в мрачной усмешке и вдохнул горький дым.- Чего-о-о? - возмутился Лёня. - А ты что к нему с официальным предупреждением шел?- А что, должен был?- То-то и оно.- А я тебе о чем.- Хорошо, - Лёня вдавил окурок в пепельницу, - раз крокодила все-таки поймали, теперь очередь за кокосами. Любишь ты меня озадачивать.