Побег

19

Гла­ва 19.

К обе­ду сле­ду­юще­го дня Кэй­тлин на­конец-то прос­ну­лась и неп­ри­ят­но по­мор­щи­лась от бо­ли в бо­ку. Она уб­ра­ла во­лосы с ли­ца и чуть прив­ста­ла, се­ла в кро­вати и опер­лась на спин­ку. Её гла­за тут же нат­кну­лись на вни­матель­ный взгляд Аль­фы, он си­дел в крес­ле нап­ро­тив ка­мина.

– Аль­фа.

– Как ты спа­ла?

– Спа­сибо, хо­рошо.

– А вот я сов­сем не спал, всю ночь ду­мал о те­бе. Ты – за­гад­ка на­шей стаи.

Кэй­тлин мол­ча­ла.

– Рас­ска­жи о том, как ты обер­ну­лась в пер­вый раз.

Де­вуш­ка не ста­ла ута­ивать прав­ды, уже не бы­ло смыс­ла, и чес­тно рас­ска­зала ис­то­рию сво­его страш­но­го прош­ло­го. По окон­ча­нию её рас­ска­за Аль­фа спро­сил:

– По­чему ты сра­зу не приш­ла ко мне?

– Я бо­ялась.

– Че­го? На­каза­ния за убий­ства?

– И это­го, и то­го, что его мо­жет не пос­ле­довать. Что ме­ня мо­гут зас­та­вить вновь об­ра­щать­ся.

– А ты не хо­тела?

– Нет, я бо­ялась, что вновь мо­гу убить.

– А ес­ли я те­бе ска­жу, что ты не уби­вала ро­дите­лей.

Кэй­тлин рас­пахну­ла гла­за:

– Это не­воз­можно!

– Ты сом­не­ва­ешь­ся в прав­ди­вос­ти мо­их слов?

– Я ви­дела кровь на сво­их ру­ках, их те­ла...

– Толь­ко их? Ты так быс­тро об­ви­нила се­бя и при­гово­рила, что да­же не за­мети­ла рас­терзан­ные те­ла зве­рей, что ле­жали поб­ли­зос­ти. Их бы­ло шесть, и они бы­ли в кро­ви, кро­ви тво­их ро­дите­лей.

Кэй­тлин, не ве­ря ус­лы­шан­но­му, по­кача­ла го­ловой:

– Вы го­вори­те так, что­бы ус­по­ко­ить ме­ня.

– Сно­ва об­ви­ня­ешь ме­ня во лжи?

– Нет, я прос­то...

– Ди­кие вол­ки на­пали на тво­их ро­дите­лей, ты за­щища­ла их, как Мил­ли вче­ра. Но ты бы­ла еще юной, а их бы­ло мно­го, ты не ус­пе­ла пре­дот­вра­тить бе­ду. Но вол­ки не ук­ры­лись от тво­ей мес­ти. Ты не уби­вала сво­их ро­дите­лей, Кэй­тлин, ты за­щища­ла их. Кровь на тво­их ру­ках бы­ла не ро­дитель­ская, а волчья. При­ди ты ко мне тог­да, я бы сра­зу раз­ве­ял твои сом­не­ния. Но ты ре­шила од­на нес­ти этот крест и му­чилась все эти го­ды, об­ви­няя се­бя в том, че­го не со­вер­ша­ла. Но те­перь ты зна­ешь прав­ду. Прос­ти се­бя и скор­би о ро­дите­лях свет­лой грустью.

Кэй­тлин прик­ры­ла гла­за, и оди­нокая сле­за ска­тилась по её ще­ке, вмес­те со сле­зой ушел и груз с ду­ши, ко­торый тер­зал её все эти го­ды. Те­перь она сво­бод­на, а на ду­ше лег­ко. Прош­лое боль­ше не му­ча­ет её, ос­та­лось лишь бу­дущее.

Аль­фа встал и по­дошел к де­вуш­ке, она рас­пахну­ла гла­за:

– Спа­сибо.

– Не бла­года­ри. Я мо­гу на­де­ять­ся, что не бу­дет треть­его по­бега?

– Не бу­дет.

Аль­фа улыб­нулся:

– Сра­зу по­лег­ча­ло. А то твой дя­дя Роб пред­ла­гал тво­ему му­жу при­вязать те­бя к кро­вати и так ос­та­вить на всю жизнь. А Бар­тон кив­нул, сог­ла­сил­ся, что это от­личная идея.

– Он злит­ся и не прос­тит ме­ня.

– Ты не бы­ла с ним от­кро­вен­на. Об­ма­нула. Он име­ет пра­во злить­ся. Но Бар­тон – бла­город­ный волк, храб­рый и чес­тный, я уве­рен, он най­дет в се­бе сме­лость те­бя прос­тить.

Аль­фа нап­ра­вил­ся к две­ри, а у са­мого вхо­да обер­нулся:

– А вот най­дешь ли ты в се­бе сме­лость до­верить­ся ему?

Муж­чи­на от­крыл дверь и тут же улыб­нулся Мил­ли, ко­торая рез­ко вско­чила с по­ла, она си­дела воз­ле сте­ны нап­ро­тив:

– Вот ви­дишь, ни­чего с тво­ей Кэй­тлин не слу­чилось. Жи­ва и нев­ре­дима.

Де­воч­ка пок­расне­ла и кив­ну­ла, заг­ля­дывая в ком­на­ту. Аль­фа об­ра­тил­ся к Кэй­тлин:

– С та­кой за­щит­ни­цей ты мо­жешь ни­чего не бо­ять­ся. Она все ут­ро ох­ра­ня­ет твою ком­на­ту, про­веряя кар­ма­ны во­шед­ших, что­бы в них не бы­ло ни ору­жия, ни гря­зи.

Аль­фа рас­сме­ял­ся сво­ей шут­ке и по­шел по ко­ридо­ру к лес­тни­це. Мил­ли вош­ла в спаль­ню и ак­ку­рат­но зак­ры­ла дверь, топ­чась у две­ри:

– Ты прос­ну­лась?

– Как ви­дишь.

– Ты дол­го спа­ла. Как твоя ра­на?

– Все хо­рошо, Мил­ли, – от­ве­тила Кэй­тлин, а по­том ре­шилась на воп­рос, что му­чил её все это вре­мя: – Я на­пуга­ла те­бя вче­ра?

Де­воч­ка кив­ну­ла и от­ве­тила:

– Я очень ис­пу­галась, ког­да про­тив­ный Ду­гел пус­тил в те­бя стре­лу. Я бо­ялась, что ты ум­решь.

– Стре­лу?

– Да, я го­вори­ла им, что ты хо­рошая, что ты ни­кого не оби­дишь, а они не по­вери­ли. Па­па ска­зал, что они ис­пу­гались за ме­ня, они не зна­ли, что ты – это ты, по­это­му и на­пали. Но я же им го­вори­ла, а они по­дума­ли, что я все на­пута­ла. Они са­ми все на­пута­ли, не я! – взвол­но­ван­но за­гово­рила де­воч­ка.

Кэй­тлин пе­рес­та­ла что-ли­бо по­нимать и прос­то ска­зала:

– Иди сю­да.

Мил­ли тут же сор­ва­лась с мес­та и за­лез­ла на кро­вать. Она креп­ко об­ня­ла Кэй­тлин и про­шеп­та­ла:

– Я не хо­чу, что­бы ты ухо­дила на не­бо. Я хо­чу, что бы ты ос­та­лась.

– Я то­же хо­чу ос­тать­ся.

– Прав­да?

– Прав­да, Мил­ли. Ска­жи мне, толь­ко чес­тно, ты не ис­пу­галась, ког­да я обер­ну­лась в вол­ка?

– Нет, – от­ве­тила де­воч­ка, заг­ля­дывая Кэй­тлин в гла­за. – Я зна­ла, что ты ме­ня за­щитишь.

Де­вуш­ка еще раз об­ня­ла де­воч­ку и удоб­нее ус­тро­ила её на сво­их ко­ленях:

– А те­перь рас­ска­жи под­робно, что бы­ло пос­ле то­го, как я обер­ну­лась в вол­ка.

– Ты на­кину­лась на зло­го зве­ря и на ос­таль­ных зве­рей на по­ляне, что­бы они не тро­нули ме­ня. А по­том к нам вы­шел па­па и дру­гие муж­чи­ны, они хо­тели те­бя убить, они не уз­на­ли те­бя. Тог­да я слез­ла с де­рева и ска­зала, что ты – это ты, и что они не дол­жны те­бя оби­жать. Но они не по­вери­ли и все рав­но на­пали, а про­тив­ный Ду­гел, пус­тил в те­бя стре­лу. Тог­да я ста­ла кри­чать те­бе, что­бы ты убе­гала, ты ус­лы­шала и пос­лу­шалась. Де­душ­ка Роб от­вез ме­ня до­мой, а па­па по­шел за то­бой, что­бы по­мочь. Ут­ром он при­шел в мою спаль­ню и все объ­яс­нил, он ска­зал, что пе­режи­вал за ме­ня, по­это­му сра­зу не по­верил в то, что я го­ворю. Я его прос­ти­ла. Ты то­же его прос­ти, хо­рошо?

– Хо­рошо, дет­ка.

Дверь спаль­ни от­кры­лась и на по­роге по­каза­лась хму­рая Дэ­рин с мис­кой буль­она в ру­ках. Она вош­ла в ком­на­ту, а Мил­ли ти­хо про­шеп­та­ла Кэй­тлин:

– Дэ­рин сер­дится на ме­ня, что я убе­жала с то­бой без спро­са.

– Я все слы­шу, – от­ве­тила жен­щи­на и пос­та­вила буль­он на сун­дук у кро­вати. – Спус­кай­ся вниз, Мил­ли, те­бе на­до по­есть.

– Я мо­гу по­есть здесь, с Кэй­тлин.

– Нет. Боль­ной ну­жен от­дых. Иди вниз.

– Да­вай, ми­лая, – под­тол­кну­ла её Кэй­тлин. – Уви­дим­ся ве­чером.

– Хо­рошо, – от­ве­тила де­воч­ка и слез­ла с кро­вати. – До ве­чера.

Она выш­ла из спаль­ни. Дэ­рин хму­ро смот­ре­ла на Кэй­тлин и мол­ча­ла, её прис­таль­ный взгляд на­чал нер­ви­ровать:

– Я знаю, вы не­долюб­ли­ва­ете ме­ня...

– А у ме­ня есть при­чины те­бя лю­бить?

– Нет.

– Вот имен­но, нет. Ешь свой буль­он, – ска­зала жен­щи­на и про­тяну­ла ей мис­ку. – Будь моя во­ля, те­бя бы не бы­ло в этом до­ме.

– Я пос­ту­пила так ра­ди вас и Мил­ли. Я бо­ялась за неё.

– Те­бе нет оп­равда­ния. Ты дол­жна бы­ла во всем приз­нать­ся му­жу, Бар­тон бы все ре­шил.

– Я бо­ялась его ре­шения.

– Я, я, я. Толь­ко я! Ты ду­мала о се­бе, не о нас. Ты не ду­мала о Мил­ли и уж тем бо­лее не ду­мала о мо­ем пле­мян­ни­ке. Ес­ли бы Бар­тон был те­бе хоть нем­но­го до­рог, ты бы не пос­ту­пила с ним так. Ты раз­би­ла его на­деж­ду на счастье, ко­торая толь­ко на­чала воз­рождать­ся. Он боль­ше не по­верит те­бе ни­ког­да.

– Зна­чит, всю жизнь я бу­ду заг­ла­живать свою ви­ну, за­во­евы­вая его до­верие.

– Жиз­ни бу­дет ма­ло.

– Я пос­та­ра­юсь ус­петь.

Дэ­рин пон­ра­вилась дер­зость де­вуш­ки, и она мах­ну­ла ру­кой, за­кан­чи­вая раз­го­вор:

– Ешь!

Кэй­тлин при­нялась за буль­он, а жен­щи­на выш­ла из ком­на­ты.

Вско­ре её по­сети­ла те­тя Эй­ла, она пла­кала и уве­ряла, что во всем ви­нова­та толь­ко она. Что Аль­фа вы­зывал её на стро­гий раз­го­вор, где она чес­тно во всем приз­на­лась. Он не стал её на­казы­вать, но его тон был так су­ров, что это уже ста­ло на­каза­ни­ем. Рас­ска­зала, что дя­дя Роб не раз­го­вари­ва­ет с ней и, на­вер­ное, вы­гонит из до­ма. А Дэ­рин не хо­тела пус­кать сю­да. И ес­ли бы не Бар­тон, она бы не уви­дела пле­мян­ни­цу. Кэй­тлин, как мог­ла, ус­по­ка­ива­ла тет­ку, уве­ряя, что все на­ладит­ся и муж прос­тит её. А по­том они вмес­те рас­пла­кались, вспо­миная мать Кэй­тлин и её ско­рую смерть. Но по­ток слез и вос­по­мина­ний прер­вал при­ход Дэ­рин, ко­торая стро­гим го­лосам объ­яви­ла, что Эй­ле по­ра и честь знать. Те­тя уш­ла, а Кэй­тлин сно­ва при­нес­ли мяс­ной буль­он и зас­та­вили есть.
По­том при­ходи­ла зна­хар­ка и ос­матри­вала ра­ну. Она уве­рила Кэй­тлин и Дэ­рин, что все хо­рошо за­жива­ет.

Пос­ле неё к де­вуш­ке сно­ва заг­ля­нула Мил­ли и рас­ска­зала, что де­воч­ки, её под­ружки, ска­зали ей, что не бу­дут оби­жать Кэй­тлин, что те­перь все зна­ют прав­ду и гор­дятся тем, что она спас­ла её – Мил­ли. И опять стро­гая Дэ­рин выг­на­ла от боль­ной по­сети­тель­ни­цу, при­неся буль­он.

По­том приш­ли спа­сен­ные ею де­вуш­ки и рас­ска­зали, ка­кой пе­репо­лох на­делал её по­бег и но­вость о том, что она – не­обыч­ный обо­ротень. Что вся стая сто­ит на ушах, и каж­дый хо­чет её на­вес­тить, но Дэ­рин пус­ка­ет толь­ко из­бран­ных. Этих «из­бран­ных» та же Дэ­рин как пус­ти­ла, так и выг­на­ла, и Кэй­тлин сно­ва приш­лось есть буль­он.

К ней заш­ла, ка­жет­ся, по­лови­на стаи. Толь­ко не бы­ло Бар­то­на, и это очень тре­вожи­ло. Де­вуш­ка не ре­шилась спро­сить о нем у Дэ­рин. Вско­ре стем­не­ло, и жен­щи­на при­нес­ла ей тра­вяной чай для луч­ше­го сна.

На­конец Кэй­тлин ос­та­лась од­на в на­деж­де, что муж при­дет хо­тя бы к но­чи. Труд­но про­сить про­щения у то­го, ко­го не ви­дишь.

Дверь мед­ленно от­кры­лась и Кэй­тлин за­та­ила ды­хание. Он при­шел. Бар­тон зак­рыл за со­бою дверь и про­шел в ком­на­ту:

– По­чему ты не спишь?

– Жда­ла те­бя.

– За­чем? – спро­сил муж­чи­на и на­чал раз­де­вать­ся.

– Нам на­до по­гово­рить.

– Уже поз­дно, спи.

– Я знаю, что поз­дно. Я за­дер­жа­ла раз­го­вор не­дели на три...

– Не сей­час, Кэй­тлин.

– Нет, сей­час, я боль­ше не вы­дер­жу еще од­но­го дня без объ­яс­не­ния.

– А что объ­яс­нять? Все по­нят­но. Ты бо­ялась при­чинить ко­му-то зло, вот и сбе­жала. Что ка­са­ет­ся Мил­ли, она рас­ска­зала, что са­ма прыг­ну­ла в во­ду за тво­ей лод­кой.

– Я дол­жна объ­яс­нить, по­чему не от­кры­лась те­бе...

– И тут все яс­но. Ты мне не до­веря­ешь, я не ви­ню те­бя в этом. Мы ма­ло про­жили вмес­те и сов­сем не зна­ем друг дру­га.

Его сло­ва под­ни­мали го­речь в её сер­дце:

– Я оби­дела те­бя сво­им не­дове­ри­ем и про­шу про­щения за это.

– Оби­дела? – ус­мехнул­ся муж­чи­на. – Я что, крас­ная ба­рыш­ня, что­бы оби­жать­ся?

– И я на­руши­ла пра­вила тво­его до­ма – сол­га­ла, за это мне то­же стыд­но.

– За это те­бя ждет обе­щан­ное на­каза­ние. О чем еще ты хо­чешь по­гово­рить?

– Я ду­мала, что уби­ла ро­дите­лей. Отец уда­рил ме­ня на той по­ляне, и я обер­ну­лась в вол­ка. А по­том оч­ну­лась с кровью на ру­ках. Я ду­мала, это их кровь.

– Аль­фа рас­ска­зал мне.

Его хо­лод­ность уби­вала, но она зас­лу­жила её. Кэй­тлин прик­ры­ла гла­за и приз­на­лась:

– Я бо­ялась, что мо­гу сно­ва обер­нуть­ся, а ты или Мил­ли бу­дут ря­дом. Я не от­кры­лась те­бе, по­тому что опа­салась, что ты не пой­мешь мо­его стра­ха, не при­дашь ему зна­чения. Я бо­ялась быть тво­ей же­ной, ведь я мог­ла обер­нуть­ся в лю­бое вре­мя, в лю­бом мес­те, – Кэй­тлин за­мол­ча­ла, не спра­вив­шись с эмо­ци­ями, а по­том ти­хо до­бави­ла. – Я ска­зала те­бе, что не хо­чу де­тей, но это неп­равда. Я очень хо­чу от те­бя ре­бен­ка, но вдруг я обер­нусь в то са­мое вре­мя, ког­да бу­ду дер­жать на ру­ках на­шего ма­лыша? Я и сей­час бо­юсь да­же ду­мать об этом... Не сто­ило те­бе ид­ти за мной... Нуж­но бы­ло прой­ти ми­мо той пе­щеры.

Бар­тон в ярос­ти сжал ку­лаки. Её приз­на­ния ру­шили сте­ну в его сер­дце, ко­торую он выс­тра­ивал дол­гое вре­мя. В них бы­ло столь­ко ис­крен­ней бо­ли, что он не смог най­ти в се­бе и грам­ма през­ре­ния, что­бы не по­верить её сло­вам. Она бы­ла сей­час пре­дель­но от­кро­вен­на, он пря­мо чувс­тво­вал её об­на­жен­ное сер­дце, ко­торое би­лось от бо­ли. Он не дол­жен был ве­рить ей, не хо­тел про­щать, он бо­ял­ся на­де­ять­ся. Но сте­на про­дол­жа­ла ру­шить­ся, а его сер­дце – ра­довать­ся дол­гождан­ной сво­боде. У не­го не ос­та­лось ни еди­ного шан­са сох­ра­нить хоть один ка­мень в этой сте­не пос­ле её ти­хих слов:

– Ты уже по­терял од­но­го ре­бен­ка, я не мо­гу да­же до­пус­тить мыс­ли, что­бы об­речь те­бя на это еще раз. От­пусти ме­ня.

Сте­на рух­ну­ла, сер­дце сво­бод­но – и он вмес­те с ним.

Бар­тон обер­нулся к же­не и всмот­релся в её ли­цо, по ко­торо­му бе­жали сле­зы. Он шаг­нул к кро­вати:

– Твой страх сде­лал те­бя храб­рой. А твое приз­на­ние в нем сде­лало храб­рым ме­ня. Мы все пре­одо­ле­ем, глав­ное – будь со мной. А я бу­ду с то­бой, – он по­дошел бли­же и улыб­нулся. – И твой дя­дя под­ска­зал мне от­личный спо­соб, как это­го до­бить­ся.

– При­вязать ме­ня к кро­вати?

Бар­тон улыб­нулся ши­ре:

– Как те­бе его идея?