"Не спорь с судьбой, дитя Теней.
Ты лишь вернёшься к тому,
Чего жаждешь избежать."
Из книги "Мориана - Богиня Воды".
Ночь давно опустилась на землю. Бри лежала в своей каморке на тюфяке набитом старой соломой. Ночь - единственное время, когда Бри может стать собой, может мыслить, чувствовать, а не тупо исполнять работу, которую она уже терпеть не может. Но она всё равно делает, ведь ничего другого не может.
Девушка в лохмотьях. Прислуга. Бри. Габриэла. Девушка, чьё полное имя не знает никто. Она скрывает его. Причет внутри себя, как зеницу ока, пытаясь не забывать. Не забывать имя данное матерью, не забывать звук собственного голоса, от которого когда-то отказалась, только бы стало лучше. Но лучше не стало. Стало лишь хуже. Но поделать ничего она уже не может.
Тяжело ли молчать? Несомненно. Но она уже научилась, приспособилась, привыкла. Да, человек привыкает ко всему. Вот и она привыкла молчать. Не произносить ни звука. Молча выносить любые удары. Как бы не били - она молчит, даже слабый стон не слетает с её губ. Нет даже мокрых дорожек слёз. Она не умеет плакать. Почему? А кто ж знает. Такая вот она: не говорит, не плачет - делает. Она сильна, но все считают это её слабостью. И пусть!
Ночь - прекрасна. Ночь - время мыслить, думать. Ночь - время жить. Ночь - открывает то, что скрывает день. Ночь.
О, а вот и дождь пошёл. Ещё прекраснее. Ночь. Звук падающих с тёмных небес капель воды, ударяющихся о крыши домов, о листья деревьев, о сухую землю. Дождб, питающий своей живительной влагой всё вокруг.
Гром. Всё притихло. Новый раскат. И вот на короткое мгновенье небо осветила молния. Гроза пришла. Красиво. Хочется поймать молнию и поиграть с ней, но Бри понимает, что это слишком опасно.
Она уже видела, что бывает, когда в человека попадает молния. Она чувствовала запах горелой плоти. Слышала предсмертный крик, перешедший в еле слышный всхлип. Видела обгорелый труп. Труп, с которым когда-то любила говорить. Но даже тогда она не проронила ни слезинки. Все посчитали её бессердечной. А ей было всё равно не мнения других. Её сердце переполняли странные, противоречивые эмоции, которые она не могла понять. Ей жутко хотелось взлететь в прекрасное грозовое небо и погоняться наперегонки с молнией и ветром. Также она начала бояться молнии. Она начала понимать, что молния не только прекрасна, но и опасна. Но и это придавало ей какой-то шарм, каким-то необычайным способом это стало ещё больше притягивать маленькую ещё тогда Бри. И что она чувствовала боль в сердце, непонятную тоску по тому трупу. Но как ни старалась малышка Бри, она не могла заплакать. Ей было тяжело. Она хотела облегчить эту тяжесть. Хотела кого-то обнять крепко-крепко, до хруста костей, чтобы все поняли, что и она страдает, что ей тоже больно. Но никто даже не подошёл к ней. Все почему-то винили её в смерти. В чьей смерти её винили она уже не помнит. Но даже это не принесло ей страха к грозе.
