Доктор открыл глаза. Он бился на руках двух служанок. Тело его корчилось в конвульсиях, как у эпилептика. Рядом в конвульсиях бились тела трех витаминдеров. Девушки осторожно придерживали их. Конвульсии стали угасать. Все четверо постепенно стали приходить в себя.
Девушки-казашки отирали им лица, гладили и бормотали слова утешения на своем языке.
— Суперпродукт, — произнес Задень, глотнув воды и успокоившись.
— Девять баллов... — бормотал Скажем, вытирая свое мокрое лицо и шмыгая носом. — Даже девять с половиной.
Баю Бай ничего не говорил, лишь качал круглой, как дыня, головой и протирал узкие щелочки глаз.
Доктор, придя в себя, сидел несколько долгих минут в оцепенении. Пенсне болталось у него на груди, нос, казалось, еще больше вырос и внушительно нависал над губами. Вдруг доктор резко встал, размашисто перекрестился и громко произнес:
— Господи, слава Тебе!
И тут же разрыдался, как ребенок, упал на колени, уронив лицо в ладони. Две девушки подошли к нему, обняли. Но Задень сделал им предупредительный знак. Девушки отошли.
Нарыдавшись, доктор достал платок, трубно отсморкался, вытер глаза, надел пенсне и встал.
— Какое счастье, что мы живы! — произнес он.
И вдруг рассмеялся, взмахнул руками, затряс головой. Смех его перешел в хохот. Он захохотал, захохотал до истерики.
Витаминдеры стали подсмеиваться. И тоже захохотали, попадали со стульев на пол, на руки служанок. Хохот мучил их долго. Они прекращали хохотать, успокаивались, качали головами, потом начинали подсмеиваться и тут же снова проваливались в хохот. Сильнее всех страдал от приступа хохота доктор: ведь он пробировал новый пирамидальный продукт впервые. Он корчился на войлоке пола, визжал и всхлипывал, брызгая слюной, всплескивая руками, ныл в изнеможении, мотая головой, грозил кому-то пальцем, охал, причитал и хохотал, хохотал, хохотал. Нос его покраснел, как у пьяницы, кровь прилила к трясущимся щекам.
Задень сделал знак девушке, она прыснула доктору водой в побагровевшее лицо.
Постепенно он успокоился, лежа на спине и икая. Отдышавшись, сел. Девушка дала ему воды. Он выпил, глубоко вздохнул. Снова достал платок, снова высморкался и вытер лицо. Надел пенсне. И произнес, серьезно глядя на сидящих за столом витаминдеров:
ВЫ ЧИТАЕТЕ
В.Сорокин "Метель"
AventuraЗима, Россия. Уездный доктор 42-летний Платон Ильич Гарин в пихоре, малахае и с саквояжами едет в глухую деревню Долгое делать вакцинацию. Там эпидемия завезённой из Боливии «чернухи». Человек, заражённый боливийской чёрной, превращается в зомби, в...
