아프지 않이? 뭐? | Painffully? What?

Глава 10:Изменившееся.

(SMNM- Million (ft. Compulsive)  на повтор)

     Нечем дышать. Вроде под толщей льда в безграничном океане. Только там не вода. Там спертый воздух и невесомость, от которой мутит. Вроде хорошо, а вроде до тошноты мерзко. Ничего не видно. Темно... Крик вырывается наружу из маленького тельца и кажется, что нечто красное застилает все вокруг. Кровь? Боль... Почему так больно? Что происходит? Тело не отзывается на приказы мозга. Оно будто обездвижено, обмякло. Чувствуется нечто густое текущее по внутренней части бедра. Чувствуется боль. Уже почти незнакомая. Забытая. Но другая. Слышит взволнованный голос, будто из прошлого доносится. Он говорит, что все будет хорошо. Правда? Так и будет? Она чувствует нечто мокрое... Ткань, кажеться. Тряпка, что протерает ей бедра ее демон.

   А у демона сердце нашлось. Кровью обливается, понимая что натворил. Убил частичку своей маленькой. Она от чужого, но все равно часть его девочки. Трясущимися руками он гладит плоский живот, где уже умерла жизнь. Что он ей скажет? Она и так боится его, а теперь и ненавидеть будет. Он искупал ее, очистил, но чувствует кровь на своих руках. Кровь маленького человечка, который не успел родиться. Он в чем-то был виноват? Нет. Но дьявол во плоти решил за него.

   Потрёпанный жизнью и самим демоном ангел подал признаки жизни, возраждаясь из пепла, словно феникс. Только лететь она не сможет. Крылья отрезаны, они остались там, в той маленькой и уютной квартирке с простреленной конечностью. А как там он? Что с ним? Эти мысли заставили открыть глаза. Оглядется бы, но темно. Будто услышав мысли, демон решил нарушить столь обволакивающую тьму отодвинув занавеску, плотную как воздух сейчас. Демона разглядеть становится посильным сразу же. Маленькая еще совсем девочка внутри и снаружи, сжалась и отодвинулась к стенке, прижав к себе ноющие ноги, собирая в уродливые складки простынь лодыжками. Мужчина сам на некоторое время пугается столь открытой реакции на него. Он старается сохранить спокойное выражение лица, которое может пойти трещинами от любого ее слова. Один, два, третий шаг в ее сторону даются достаточно сложно. Остальные два намного легче, но напрягающие карамели глаз уставленные на него немигающим, делают эти шаги к ней, по ощущениям, шагами в жерло вулкана. Стоит только кровати прогнутся под тяжестью его тела, как раздался душераздирающий крик.

—Не подходи!- душещемяще с мольбой, отодвигаясь дальше, на сколько позволит кровать и онемевшие конечности.