Хозяин могил

19 и 20

19

Хозяин кладбища заканчивал свой краткий инструктаж. Неизвестно откуда он достал пару ярких флажков, которые были вручены Тарошке, сам же надел выцвевший и помятый игрушечный барабан на взлохмоченном тканевом ремешке. Совершенно невозмутимо хозяин указал жрецу на подол его хламиды, на что тот попытался возмутиться, но был поставлен на место взглядами своих товарищей. Бормоча под нос проклятия, он, свхатив ткань за края, с силой развел её в стороны – могущества в тонких руках оказалось достаточно, чтобы отодрать от своего одеяния полоску. Этой полоской он подвязал Хозяину Кладбища рубаху, взамен утерянного ремня. Иначе Хозяин идти наотрез отказался – ведь это будет не по-правильному.

Последним Хозяин снарядил Фаруса. Мальчишка подошёл к сгорбившемуся словно старик некроманту, из последних сил опирающемуся на свой посох, глянул ему в лицо. Глаза некроманта, вопреки его позе, сияли уверенностью и силой. Хозяин кладбища на секунду опустил глаза в пол, а затем снял с шеи свистульку на кожаном шнурке и накинул её через голову некроманта. Для этого ему не пришлось даже подпрыгивать – столь сильно тот склонился под тяжестью восстающей против живых нежити.Фарус улыбнулся уголками губ и благодарно кивнул.

- Тогда начинаем, - поджал губы мальчишка, беря в руки барабанные палочки. Тарошка с каменным лицом поднял флажки, которые в темноте склепа засияли сначала алым, а затем зеленоватым свечением. Боги, отличающиеся собственничеством, имели привычку метить своих последователей всяким удобным способом, включая цвет творимого жрецами благодатного сияния. Правда, казалось, лицо у новообращённого жреца настолько постное, что вот-вот сотворит безликую пустоту, которая полностью поглотит вообще весь свет из курганов, вместе со всеми его «жителями».

Некромант наконец отступил от дверей, тяжело, но с удовольствием расправляя плечи. Он вдруг словно снова помолодел на несколько десятков лет, и даже лицо его, казалось, разгладилось. В первые секунды ничего не происходило, и даже битва, что разгоралась в глубинах курганов, казалось, затихла. Но передышка оказалась недолгой, и уже спустя десяток секунд двери вышибло неестественной силой. Вокруг Тарошки разошлась волна воздуха, а по ушам людям ударил звук, будто щелчок хлыста. Тяжёлые створки, вместо того, чтобы сшибить стоящих пред ними, разлетелись в стороны, впечатавшись в земляные стены и вновь сотрясая своды подземелья. Жрец застонал, ощущая, как из носа и ушей струйкой течёт кровь. Кахал не допустит, чтобы его послушникам просто так нанесли вред в его же вотчине, но за эту защиту надо платить.