Зависимость | 18+

Встреча

      День подходит к концу. Серые тучи роятся в небе. Погода портится окончательно, хотя ещё с утра ярко светило солнце. Весна… Непредсказуемая. Бесконтрольная. Живая. Ещё только март, а на деревьях уже почки.
     
      Вечереет.
     
      Холодом и свежестью забивает лёгкие до хриплого кашля. Чимин дышит глубоко. Рвано. Будто боясь задохнуться. Кажется, он забыл, как дышать, ещё три года назад.
     

      Забыл и не вспоминал.
      До сегодня.
     

      Это не могла быть она.
     
      Длинные волосы спадают до поясницы. Яркие губы, накрашенные именно так, как ему не нравится. Потухший взгляд, тупой болью отдающий в сердце. Именно так он ощущал тревогу. Именно так он боялся этого момента. Именно от этого он убегал слишком долго. Нырял в учёбу. Тэхён смеялся тогда, потому что «Хён, ты и учебники?». Юнги понятливо кивал, потому что «каждый выживает, как может». И если учёба помогает другу оставаться живым, тогда это вовсе не проблема.
     

      Да, Чимин хорошо помнит эти чёртовы взгляды на парах. Этот шёпот за спиной. Никто не знал, что случилось. Никто и не хотел этого знать. Только Чимин, натягивая на голову чёрную бейсболку и опустив стеклянный взгляд вниз, шагал по коридорам университета. Продолжал вариться в адовом котле, чрезмерно приправленный воспоминаниями. Такими ощутимыми, что почти больно.
     
      Ему не давали забыть, кто он и где его место.
     
      А он никогда и не забывал, давя из себя ухмылку, непонятную для других и болезненную для него. Иначе он просто не мог ответить. Юнги говорил взять «академ», пока не восстановится речь, но он не мог.
     

      Спустя год ничего не стихло. Будто каждый день кто-то приходил и напоминал о том, что было и не прошло. После первых экзаменов он снова вернул себе первое место в рейтинге и потерял гораздо больше. Немного меньше на него стали обращать внимания. Изредка избивали, потому что немой. А это ведь определённо кайф, потому что молчит. По крайней мере, так считали многие, как Чимин успел заметить.
     
      Но это было неважно, потому что вскоре стало хуже.
     
      Вскоре стало почти невыносимо.
     

      Вскоре Хосок вернулся из заграницы, куда летал на несколько месяцев по обмену, и не пожелал ничего забывать. И Чимину не позволил. Запись, сделанная в тот роковой момент его падения на самое дно, внезапно всплыла во всеуниверситетском чате…