School of Killers

The final chapter: THE END

23:14

Осталось всего ничего. От волнения у Соен было странное ощущение удушья. Воздух с трудом поступал в легкие, грудную клетку с каждой минутой, казалось, все больше сжимала невидимая сила. Все органы внутри будто переворачивались. Ноги, руки, шею — ломило все тело. Вот только девушке было страшно далеко не за себя. Если она так плохо себя чувствует, какого тогда Феликсу? Какого осознавать, что ты подстроил убийство собственного отца? Какого чувствовать то, что ты убийца сотен людей?

Каким бы не был тот самый убийца. Любой киллер имеет сердце. Любой. Просто кто-то имеет потухшее, а кто-то совсем еще теплое, даже разгоряченное, готовое вырваться в любую секунду из груди, защищая себя и своих любимых. Ли относится ко второму типу. Он считает что, чтобы человек не сделал — смерти он не заслуживает. Каждый раз он хоть и делал вид, что нажимает на курок без тени сомнения или сожаления на лице, надевая холодную неприступную маску, на самом деле он очень жестко и резко, словно летящая пуля, вбивает гвоздь в свою душу. С каждым гребанным убийством.

Он не хотел таким быть. Его заставили. И даже сейчас, когда он открывал дверь директорского кабинета, он рвано выдыхал углекислый газ, надолго прежде задержавшийся в его легких. Так не хотелось дышать. В нем боролись два сильнейших на земле чувства: любовь и ненависть. Он не мог запретить себе любить своего родителя, но и не мог закрыть глаза на то, каким его сделал этот человек. Кого вырастил...
В голове не проносилось ни одной красивой и доброй картинки, связанной с этим человеком.

Зайдя в кабинет, Феликс с некой грустью в глазах, но никак не с голосом и тоном, которым он говорил, произнес едко, будто щелочь:

— Пришел попрощаться с тобой.

Соен зашла следом, подняла взгляд и захотелось разрыдаться на месте от всей картины. Сынмин, сложа руки, стоял, почти опираясь на расшторенное «окно» в виде портрета матери Феликса, Директора и отца Соен. На его лице ни капли какой-либо эмоции. Ему будто сердце из груди вырвали и со злобным смехом растоптали. Он словно робот. Директор же сидел с лицом победителя. Как будто он в эту секунду выиграл третью мировую войну.

— Ну так прощайся, — злобно посмеялся он.

— Но сначала я хотел узнать: стоило ли это все того, чего ты хотел? Да и чего, черт тебя дери, хотел? — заорал Ликс.

— Справедливости. Око за око, как говорится, — после этого мужчина прокашлялся, — Я так любил ее. Всей душой любил. Минхва, солнце мое ясное, — развернулся он и говорил это уже портрету. А в следующую секунду Директор, резко достав из кармана пиджака нож-бабочку, швырнул прямо в портрет и попал в лоб Сынхену — отцу Соен.

Девушку передернуло, но она молчала. Стойко держалась, стояла на месте и слушала, что будет дальше.

— Так любил, что бил, издевался, да? Так любил, что пощечина была ежедневным вознаграждением за ответную любовь?!

— Я просто не хотел ее ни с кем делить. Хотел, чтобы она была только моя, — так завороженно произнес Ким и встал с кресла, обратно развернувшись к паре, — А твой отец, — резко показав пальцем на девушку и так крикнув, что аж слюна прыснула, — отнял ее у меня! Я выиграл, я забрал ее! Она была моя! Он так нагло убил ее, думая, что всё, что это он победитель! — Директор зашелся каким-то сумасшедшим смехом, — Но это я молодец... Я долго ждал, чтобы отомстить. Долго мучился и, наконец, отмучился.

— А я... А я что тебе сделал, а? — заикнулся Феликс, задав самый важный для него вопрос.

— Ничего. Я хотел создать империю. Думаешь, я зря начал дрессировать тебя с ранних лет? Думаешь, я просто так воссоздал это место? Я создал бы новый мир. А ты был отличным началом.

— Гори в аду, сука, — выплюнул Ли и с огнем в глазах уставился прямо на отца.

Ту маленькую частицу любви, что осталась в его душе, безжалостно и жестоко захватила темная и холодная ненависть.

— Только с тобой, сынок, — улыбнулся мужчина, шрам на щеке растянулся, — вам не выбраться из школы.

Соен стрельнула взглядом по стене вверх и увидела на часах 23:20. Взяв Феликса за руку и коротко шепнув о времени, парень развернулся и открыл дверь. Напоследок он услышал:

— Умирать, так если только вместе.

Как только дверь за ними закрылась, пара рванула вперед по коридору. Но только им удалось выбежать к лестнице, ведущей к черному выходу, по ним открыли стрельбу. Спрятавшись обратно за угол, они слышали много приближающихся шагов. Поняли: окружены. Только вот одна пара шагов раздавалась не как быстрый шаг, а как бег. И приближался этот человек очень быстро. Феликс резко выставил руку с пистолетом вперед, загородив Соен. Из темноты выбежал запыхавшийся Сынмин, с поднятыми вверх руками. В одной из них он держал ключи.

— А где отец? Я думал ты теперь с ним. Прикончить нас пришел? — ядовитые слова обжигали не хуже огня.

— Пришлось его вырубить.

А шаги все приближались, голоса было слышно, перешептывания: «На счет «3» палим на поражение». Сынмин быстро вертел ключами в руках, ища нужный. Он подошел к металлической двери, что априори всегда была закрыта. Он отворил дверь и толкнул ее. Там горел зеленый, часто моргающий свет. Соен с недоверием посмотрела на парня:

— С чего бы нам полагаться на твою помощь?

— У вас нет выбора, — пожал плечами тот, пропуская пару в проход. А люди были совсем близко.

Только успели Соен и Феликс забежать внутрь и обернуться на Сынмина, что встал в проходе, держась за косяки, люди открыли огонь.

Он дернулся один раз, второй: пули пролетали насквозь. Через несколько пуль, что сделали из него в буквальном смысле решето, он начал падать на колени. Пара застыла, как и время, в шоке глядя на все происходящее. Сынмин поднял взгляд и одними губами сказал то, что поняли и Соен, и Феликс: «Прости меня...».

Брызги крови везде, Сынмин понимает, что это конец...

Будто в замедленной съемке, Соен хватает Феликса за руку и кричит:

— Бежим!

Но ее голос словно в вакууме — не доходил до сознания. Ли хотел выдернуть руку и подбежать к брату, но тут он будто вернулся в реальность и услышал, как Соен орет «Время!». Он с трудом разворачивается, держит свою девушка и несется по проходу, надеясь, что это и есть черный выход.
Очень трудно бежать, чувство, что ноги содраны в кровь, что все суставы окаменели. Но Соен буквально тащила парня. Смотря на время, она молилась, чтобы они успели.

23:22.

— Феликс, — запыхавшись, все еще не сбавляя скорость, — осталось пятнадцать секунд!

Парень, кажется, пробудился, и побежал так, что Пак думала, что сейчас просто упадет. Она чуть ли не летела за ним. Подбегая к заветной двери, они пытаются отворить толстую железную щеколду, что была преградой к свежему воздуху и улице.

— Десять секунд!

Они оба прикладывают силы, чтобы отодвинуть эту ужасную щеколду и наконец вырываются на свободу. Бегут так, как олимпийские чемпионы не способны.

3...
2...
1...

Они не слышат взрыв, абсолютно ничего не слышат. Уши заложило, дыхание сбито так, что они готовы упасть на месте и задохнуться. Ударная волна от колебания воздуха резко дает в спину. Они ведь отбежали на совсем немного от школы... Бъёт, да так, что окончательно выбивает воздух из груди. Ноги обоих отрываются от земли и их уносит в абсолютно разные направления.
Соен упала на землю, что была усыпала чернющим пеплом. Она валялась среди осколков и горящих частей дерева. Девушка получила много порезов и, кажется, повредила лодыжку. Пак просто лежала и смотрела в серое от дыма небо. Не верилось, что она жива. Да и не доходило до разума это как-то. Волновало только одно. Она начала возить шеей, чтобы повернуть голову. Быть настолько больно шевелится, но ей нужно было. Да не то, что нужно, просто необходимо найти Ли. Повернув голову налево, в метрах пяти от себя она увидела возлюбленного. Его лицо было в саже, на щеке «красовались» мелкие порезы. Он лежал, закрыв глаза.

— Феликс! — кричит она. Но это совсем не крик. Это шепот. Голоса совсем нет, — Пожалуйста! Пожалуйста! — девушка закашлялась.

Кое-как, сквозь сильную боль и слезы, Соен перевернулась и попыталась доползти до парня. Оставалась какая-то ничтожная пара метров, Пак тянула руку. И тут, когда уже было совсем рядом, она просто упала головой на его грудь. Прислонившись щекой к рваной футболке, она услышала как бъётся сердце.

Облегчение.

После этого девушка сразу же отключилась.

THE END.

Ну...что? Я не знаю, что мне стоит сказать на эту концовку, честно говоря, но начну с, как обычно, благодарностей.
Как всегда, выражаю огромную благодарность читателям, что преданно и долго ждали главы. Порой, а точнее последние несколько месяцев, они выходили аж один раз в месяц! Простите, я не хочу оправдываться. Вот так вот вышло. У нас, писателей, свои загоны, знаете ли))
Никогда не устану говорить вам спасибо.
Выражаю глубочайшую благодарность моему СРОулмейту, который оставляет отзывы под каждой главой, который поддерживает как только может, спасибо, солнце:)

Эта концовка — это действительно тот конец, которого я хотела. А вот про сюжет... Он должен был быть такой, да. Завязка была бы в отношении родителей главный героев. И я не говорю, что у меня получилось передать все вот это... Да и фанфик должен был выйти очень жестоким. Таким, где кровь, боль и слезы было бы неотъемлемой частью каждой главы. Но все же, это та работа, которой я могу гордиться. Это первое макси в моей жизни. Первый сложный сюжет (не знаю, насколько сложно я его написала, но сюжет изначально был сложный XD).
Хотела бы сказать несколько слов о своих мыслях насчет этой работы. Вообще, когда я ее писала, я думала, что могла бы создать еще и вторую часть, но недавно поняла, что эта история не имеет конца. Как и не имеет полноценного хэппи энда. Поймите, что у обоих героев трудная судьба и трудная жизнь. Они убивали. И не раз. И у них не получится начать вот так вот все просто. Как говорят, с чистого листа. Это — жизнь. И даже когда они поженятся, у них появятся дети, они вырастут, закончат школу, поженятся, а после возможно разведутся... Не суть. Ноша на плечах пары главных героев всегда будет у них на хвосту и всегда прошлое будет напоминать о себе.

Я не знаю, стоит ли мне писать special chapter...Да и о чем она будет не ясно. Что думаете?
Да и вообще, напишите, пожалуйста, что вы думаете в принципе о всей картине?

Сегодня, 06.06.19, я официально заканчиваю эту работу. 18 июня ей бы исполнился год.

Это не конец моей писательской жизни. Это ее часть.

P.s. Не умею я речи писать... Люблю вас~ И да, следующий на очереди фанфик — Нокаут. Не законченный мой, но имеющий потенциал. Я надеюсь увидеть там в комментариях те же лица, что и под этой работой. Еще раз спасибо)