Шут в моих руках

Такси

Прошло, буквально, пол часа как Мин отправил смс младшему, а сейчас он не может дозвониться ему. Тревожные мысли вовсе не покидают голову репера. "А вдруг авария?" — думает он и садиться за компьютер, искать какую-нибудь информацию о сегодняшних авариях.

Пусто.

Ничего не выдает.

Парень немного успокаивается и начинает искать выступления Чимина, чтобы полюбоваться им.

Но не успевает вбить в поисковик запрос, как звонит телефон. "Чиминни" высвечивается на дисплее и Юнги со скоростью пули отвечает на звонок.

— Чиминни, ты где?

— Мин Юнги? — в ответ лишь "Да" и голос из телефона продолжает. — Пак Чимин сейчас находится в городской больнице из-за аварии. Мы нашли ваш номер первым в списке, поэтому позвонили. Приедете, пожалуйста. Ему нужна поддержка.

— Уже еду, — ответил Мин и сбросил вызов.

С моментальной скоростью он собирается, вырубает свет во всей студии одним щелчком и выходит из нее, закрывая на замок. Он все делает машинально, ибо все мысли сейчас заняты лишь им. Чимином. Человеком, который ворвался в его жизнь словно ураган. Человеком, который заставил Мина выйти из своей скорлупы и посмотреть на мир иным новым взглядом. Человеком, которого он безумно любит.

За своими размышлениями репер не заметил как добрался до больницы. Он влетает в заведение и подбегает к стойке регистратуры.

— Пак Чимин после аварии. Где он?

— В 41 палате, — отвечает молодая девушка и парень вновь срывается на бег.

Когда же старший всё-таки добегает до нужной двери, он замирает в нерешимости. "Что с ним случилось?", "Что с ним произошло?", "Что с ним не так?", "Что дальше будет?" — вот такие вопросы вертятся в голове Мина, но он все равно открывает дверь палаты и просто столбенеет.

Чимин лежит на койке, наверняка неудобной, с препаратом искусственного дыхания, который качает воздух в лёгкие, чтобы поддерживать жизнь молодого парня; а также с множеством маленьких царапин на лице, руках и возможно на всем теле, но это скрывает одеяло, которым укрыто тело Пака. Глаза закрыты, грудная клетка равномерно поднимается и опускается, будто дышит сам.

Юнги сидит на стуле рядом с телом младшего и в его ладонях лежит маленькая ладонь танцора. Он чуточку сжимает кисть руки в своих пальцах и прижимает к своим губам, целуя.

Рядом с ним пищит прибор, говорящий о состоянии пациента. Сердцебиение, давление, температура и куча всякого ещё там есть, но он просто слышит краткоравномерные писки прибора, значит сердце певца живое и оно бьётся.

В палату открывается дверь и входит врач, за ним заходят ещё две молодых девушки — медсестры. Юнги встаёт, приветствует доктора и задаёт вопрос:

— Скажите мне все, что касается его, пожалуйста.

— Так как Чимин-щи сидел на заднем сидении, весь удар пришелся на водителя, но господин Пак пострадал не меньше. У него сломана коленная чашечка на левой ноге и на правой ноге вывих ступни и растяжение связок.

— Тааак, — вымученным голосом протянул Мин. — А чего он в коме?

— А вот это загадка. Есть два варианта: первый — это произошло из-за шока, второй — из-за боли. Согласитесь, не каждый человек сможет вытерпеть такую адскую боль. В любом случае, я вас заверяю, он сегодня должен очнуться.

— Хорошо, но..., — врач посмотрел на репера вопросительно. — Почему на нем аппарат ИВЛ*?

— Мы всегда ставим пациентам ИВЛ, которые находятся в коме. Вдруг что, аппарат уже на месте, — отвечает врач и удаляется.

Юнги вновь ставит стул рядом с койкой и садится. Берет в свои руки крошечные пальчики, а затем и руку Чимина, и начинает их перебирать, как бы массажируя; растирать, разгоняя кровь по капиллярам и венам.

— Чимин-а, приходи быстрее в норму. Ты мне очень нужен.

Прим. автора: ИВЛ* — искусственная вентиляция лёгких.