The fall | Падение | j.b

Chapter Twenty-Eight

Скарлет

Через неделю после нашего приезда я получаю по почте посылку от Райана. Внутри совершенно новые водительские права, данные социального страхования, паспорта, даже карточка библиотеки в городе.

Из газет на меня смотрит мое лицо — те же каштановые волосы, те же карие глаза, — но это единственное, что мне знакомо. Некоторое время я перечитываю новую информацию, которую прислал Райан, запоминая важные детали. По сути, я тот же человек, только с несколькими скелетами в шкафу. Я стараюсь не думать о том, как Райан получил все это так быстро, или от кого он должен был просить об одолжении. Я поняла, что лучше всего просто сказать спасибо и отодвинуть все эти вопросы в сторону. Чем меньше я знаю, тем лучше.

А так как это происходит, жизнь продолжается.

Дни переходят один в другой, пока не становятся неделями. Боль ослабевает, но никогда не проходит. Она сидит под поверхностью моей новой кожи, уже не грубой и розовой, но все еще такой хрупкой и нежной, что все, что требуется, это один маленький рывок, чтобы открыть рану, и она кровоточит.

Иногда, теперь все реже и реже, я сижу на веранде с чаем в руках и думаю о нем. Интересно, думает ли он обо мне, где бы он ни был? Надеюсь я — последнее, о чем он думает перед сном. Надеюсь он в безопасности. Надеюсь он счастлив. Надеюсь он когда-нибудь найдет меня.

Но это все они — мысли. Потому что это всё, что у меня есть.

Поэтому, вместо того чтобы валяться, я бросаю все силы на то, чтобы облегчить Коди переход в новый город.

Медленно, но верно мы превращаем крошечный домик в конце длинной грунтовой дороги в дом. Мы убираем большой сарай в задней части дома, и я продаю все, что могу, в комиссионку. Ржавая косилка, куча сломанных электроинструментов, даже мотоцикл — все идет своим чередом. На то, что я получаю за все барахло, я покупаю милую маленькую бледно-голубую тойоту у парня в городе. Внутри ахнет тормозной жидкостью и сигаретным дымом, и отопление не работает. Но нам это нравится.

Хотя деньги от Джастина — это находка, я знаю, что не буду их тратить, потому что скоро начнутся такие вещи, как школа и счета. Я рассматриваю онлайн вакансии и на миллисекунду заглядываю в перспективу раздевания на веб-камеру. Но помимо того, что я не хочу, чтобы мое лицо было в интернете, просто идея, что я не знаю, кто смотрит на меня, кажется неправильной. Эта власть, которую я любила в танце, знание того, что в течение пятнадцати минут я держала этого мужчину в своей ладони, не делая ничего, кроме едва заметного движения бедрами, вызывало привыкание. Отказаться от этого — все равно что отказаться от этой силы, от этого согласия.